А потом начался самый настоящий ад. Мне тоже пришлось встать за прилавок. Рина одна не справлялась с наплывом посетителей. Тем более что на заказы по подзарядке приходилось еще и карточки оформлять. А также записывать имена покупателей, которые хотели поучаствовать в лотерее. Орвин же следил за тем, чтобы никто ничего ненароком не умыкнул. Утешало то, что такой ажиотаж будет лишь в первые дни. Иначе пришлось бы нанимать еще людей.
Но как бы то ни было, мы справились! А главное, что покупатели уходили довольные новыми впечатлениями и нашей лавкой. В розыгрыше победили, кстати, обычные горожане, а не какие-нибудь влиятельные персоны, кого я мог бы попытаться таким образом задобрить. И это еще больше добавило доверия к моей честности.
Кстати, услуга по проверке накопителей стала одной из самых востребованных. Люди тащили из своих домов самые различные артефакты, чтобы проверить заряд накопителей в них. Были даже случаи, когда кто-то уличил какого-то моего «коллегу» в недобросовестности. Мол, артефакт только вчера купили и он вообще еще не использовался. А заряд там не сто процентов, а восемьдесят пять.
К концу дня, когда, наконец, весь этот дурдом закончился и мы закрыли лавку, то просто-таки попадали на пол, не став заморачиваться со стульями. Ноги у всех просто гудели.
— Ну что, поздравляю всех с успехом! — нашел в себе силы улыбнуться я. — А это точно успех, как по мне. Рина, ты хоть примерно можешь сказать, сколько мы сегодня выручили за день? Впрочем… чего это я? Позже посчитаешь. А сейчас отдохнем и перекусим. Посмотрим, что там Грета для нас на ужин приготовила.
— Да я могу сказать уже сейчас, господин Аллин, — улыбнулась девушка. — Мне такие подсчеты вести не сложно. Товара удалось продать на пять тысяч четыреста золотых. Наша доля из этого — четыреста тридцать два золотых. Проверка накопителей принесла двадцать пять золотых. Это уже чисто наше. Как и заказы на подзарядку накопителей. Их нам оставили на триста восемьдесят золотых. Значит, наша чистая выручка сегодня — восемьсот тридцать семь золотых.
Пока она все это тараторила, мы с Орвином смотрели на нее с отвисшими челюстями. Сердон витиевато выругался:
— А я еще был против затеи с лавкой! Господин Аллин, да вы гений!
— Не спеши пока, — я покачал головой. — И не обольщайся. Такой хороший результат в первый день из-за того, сколько мы сделали для рекламы.
К подобным моим словечкам друзья уже привыкли и не переспрашивали с недоуменными лицами, что я имею в виду. Так что просто закивали.
— Кое-какой ажиотаж продлится максимум неделю. И то такого, как в первый день, не будет. Так что выручка спадет. Пока мы окупим вложенные в лавку на начальном этапе средства, пройдет несколько месяцев. И это при том, что в рекламу мы продолжим вкладываться. Уже не так, как в начале, конечно. Но хотя бы на то, чтобы попросить оставить наши объявления на некоторых постоялых дворах, и на услуги мальчишек, чтобы зазывали к нам покупателей, придется. Кстати, насчет последних, есть у меня одна идея. Чтобы у мальчишек была большая мотивация находить нам клиентов, нужно их поощрить: за каждого покупателя, которого они приведут и кто у нас что-то купит, будем платить им по пять медяков. Деньги мизерные для нас, но для них неплохое подспорье. И, думаю, они из кожи вон будут лезть, чтобы найти нам побольше покупателей.