Она не ошиблась. Смятая бумажка из блокнота, на которой Иден написала этот телефон, лежала возле урны. Иден не могла спутать. Это был именно этот листок.
Нужно срочно что‑то предпринять!
Поскольку Тиммонс ожидая Иден топтался около двери, Иден решила прибегнуть к маленькой женской хитрости.
Раскрыв сумочку, Иден высыпала ее содержимое на пол. Она сделала вид, что это произошло случайно.
По полу кабинета звеня рассыпались разные мелочи дамского туалета: пудреница, губная помада, зеркальце и так далее.
Сокрушенно вздохнув Иден склонилась над валявшимися на полу вещами и стала неторопливо собирать их, подбираясь на корточках ближе к тому месту, где лежал смятый листок бумаги. Услышав шум, Тиммонс обернулся и насмешливо сказал:
— Что, даме не повезло?
Она испугалась, но ничем не выдала своего смятения. Откинув закрывавшие лицо волосы, Иден улыбнулась.
— Да. Я рассыпала все… Такая я растяпа…
Тиммонс рассмеялся.
— Ничего страшного.
Он подошел к Иден и, присев с ней рядом на корточки, стал делать вид, что помогает ей собрать рассыпавшиеся по полу мелочи.
Подняв откатившуюся далеко от стола помаду, он задумчиво посмотрел на нее, а потом поднял глаза и изучающим взглядом уставился на губы Иден, словно пытаясь сравнить соответствие цвета помады, которая была в тюбике и на губах Иден.
Она замерла в ожидании, и Тиммонс, истолковав это по–своему, медленно поднял руку и притянул к себе голову Иден и, наклонившись, поцеловал ее в губы.
Что это был за поцелуй, она слишком хорошо знала. Ничего общего с тем, как целуются страстные молодые влюбленные. Нет, тут был поцелуй, чреватый опасностью, легкое прикосновение, сдержанное напоминание об уже освоенных глубинах, мимолетное прикосновение, говорящее о многом…
Она не ожидала ничего другого.
Если бы Иден сейчас находилась в других обстоятельствах, она бы возможно не позволила бы Тиммонсу такой вольности. Однако, поскольку ее интересовало совершенно иное — а именно то, что сейчас лежало возле ноги окружного прокурора — она пошла на этот шаг.
Пока Тиммонс закрыв глаза целовал ее, она осторожно подняла с пола бумажку и зажала ее в кулаке.
Ветер с океана усиливался. Его резкие порывы раскачивали плохо установленные на рекламном щите гигантские буквы. Теперь лишь тонкие растяжки удерживали их от падения.
Мэри рыдала не успевая вытирать слезы носовым платком.
Джулия бросилась к ней и обняла за плечи.
— Прости меня, Мэри! Прости… Я очень виновата перед тобой. Я хотела помочь.
Но Мэри в истерике закричала.
— Вы все пытаетесь мне помочь. Все… И ты… И Мейсон… И Марк… Все знают, что нужно Мэри! Вы думаете, что вы правы? Нет, вы ошибаетесь. Только я знаю, что мне нужно! Мне нужно думать о ребенке. Я не могу убежать. Я не могу позволить кому‑то другому думать за меня.