Деваться мне всё равно было некуда, разве что погреб. Точно. Вновь хорошая идея, попытаться стоит во всяком случае.
Бегу в соседнюю комнату. Здесь почему-то стоят целые големы разных типов и размеров. От крохотных земляных, размером с мышку, до средних каменных, чуть выше крупного пса. Не припомню, чтобы собирал такое количество големов, и уж тем более оживлял их. Вчера, все они походили на кучку грязи и камней с редкими вкраплениями кривых и корявых частей тела. Но сейчас они выглядели, будто бы их сделал геомаг профи.
Ужас и абсурд ситуации всё нарастали, как давление внутри мёртвого кита, валявшегося на берегу и готово в любой момент взорваться. Я вообще перестал понимать, что происходит. Големов, тех, что побольше обошёл, маленьких перешагнул. После чего дёрнул ручку погреба. В отличии от лесенки она выдержала, и крышка даже открылась.
— У-оу… Кы-ак? – от увиденного мои брови вытянулись вверх.
Я не могу поверить своим глазам. Весь погреб, до самого верха засыпан землёй.
Прятаться больше негде, значит нужно дать бой. Ведь не случайно в комнатушке материализовались големы. Правда не понятно откуда и как, но они могли помочь. Я только попробовал дать первый приказ, как стены дома задрожали сильнее, старые брёвна чуть не влетали внутрь. Доски, закрывавшие окна начали хрустеть, гвозди скрипели и выворачивались.
Шкаф, закрывавший дыру в стене, упал.
Нервничая всё больше, я побежал в комнату с камином. Дровишки в нём до сих пор горели, что удивительно. Силой мысли-магии, я подозвал големов за собой. Те послушались, к моему удивлению! Обычно обучить принятию мысленных приказов мне удавалось только самых крошечных големчиков, а тут целая толпа и даже средние.
Спустя несколько секунд я стоял в центре комнаты, окружённый примерно дюжиной отличающихся друг от друга големов.
Руки сжимают стилет. Страх – разум.
Первый горволк выскочил из комнаты с дырой в стене. Он рычал и болтал головой, как бешеный. Я интуитивно отдаю приказ и на него бежит средний каменный голем.
Зверюга с торчавшей вверх шерстью кидается на него. Со страшной силой сжимает челюсти на каменной руке. Зубы хрустят и вылетают, кажется, у зверя даже челюсть сломалась. Рука голема покрывается сеткой трещин и отваливается. Он замахнулся правым кулаком и врезался зверю по морде. Череп хрустнул, задев мозг. Из раны и рта зверя хлынула кровь, его ноги подкосились, не удержав тяжёлую мёртвую тушу.
Однорукий голем вернулся в «строй». Я слегка улыбнулся, но расслабляться пока рано. Доски, закрывавшие окна сдались и влетели внутрь.