Возможно, что именно потому что я все же подобрал нужные слова впоследствии, когда, спустя неделю после разгрома эскадры, отправлял с Атроксой очередной рапорт, я получил от Байлюра скорбную запись, что более 13-ая секторальная не располагает достаточными силами для деблокады Кристофсиса, как я это предлагал в своем рапорте. Мягкий намек, что в произошедшем я так же виноват. Будто это я загнал тысячи клонов в могилы.
От послания Байлюра сквозило холодным бюрократическим «отъебитесь сэр». Что заставляло мою кровь кипеть от ярости и желания выпотрошить ублюдка. Но, в отличии от Вейдера, придушить через половину галактики я не мог. И жалел об этом.
В отличие от кабинетных командиров, я находился на передовой. На моих глазах гибли мои бойцы, получали тяжелейшие ранения. Там, на Орд-Пардроне, на Корусканте, к клонам могли относиться как к мясу, как к расходному материалу, как к мясным дройдам. Но, для меня они оставались живыми людьми. Бесправными. Заведомо обреченными на заклание — либо от рук дроидов, либо от ускоренной старости. Я понимал, что привязываться к ним глупо — однажды они повернут оружие против меня. Но, жить и сражаться, опасаясь каждого шороха за спиной, я тоже не мог.
Ответ моффа я обсудил малым военным советом — только я и две мои Руки. Как бы ни были мне или Республики преданы клоны — их посвящать в происходящее рано. Пока не прояснится до конца, что именно заставит клонов поднять оружие на джедаев — чип или слепое повиновение Чрезвычайным приказам, я мог надеяться только на тех, кто предан мне лично. Хватит уже и того, что некоторым клонам известна тайна маскировки «Фурии». Конечно, это лишь командиры полков и ЭРКи, в которых я уверен — болтать с подчиненными они не будут. Но чем черт не шутит.
Потому, и шло ночное обсуждение в моем кабинете после того как Атрокса привезла мне послание. Только я и две сексуальные девушки. Согласен, звучит как начало известного фильма для взрослых, но не в этот раз.
— Вполне возможно, не надо было называть их план «дерьмом банты», а его разработчика — «моральным любителем однополой любви», — сделала другое предположение Ветт, когда я посетовал на депешу с Орд-Пардрона.
— До сих пор не понимаю, почему я не могла выпотрошить моффа как шаака, — удивилась Атрокса, поигрывая рукоятью светового меча. — Он буквально пожирал меня глазами, — летонка зажмурилась. Облизнув кончиком языка свои зубки. — Всего один взмах меча и…
— Хватит, — прервал я рассуждения Рук. Обе твилечки посерьезнели, сосредоточив на мне свое внимание. Даже непоседливая Ветт и то стала более покладистая после…инцидента в душе.