– Вот эти сцепились с ними, – наконец, ткнули в нашу сторону пальцем.
– Старший!
Мы трое склонились перед подошедшим. Красная одежда с гербом – не тот случай, чтобы показывать гордость. Да у нас и в мыслях такого не было.
– Вольные на отработке, – задумчиво произнёс обладатель третьего по старшинству ранга в Ордене, запуская ладонь в широкий рукав другой руки своего одеяния. – Имена?
– Леград, Гунир, Зимион, – я перечислил, косясь на тонкую книгу-кодекс, что старший достал и теперь перелистывал в поисках.
– Ты, – палец попечителя указал мне в грудь, – останешься ожидать людей из отделения дознания. Остальные следуйте дальше на получение заданий.
– Слушаемся, старший.
Я не показал голосом своей досады. Все планы рухнули. Придётся изменить очерёдность дел. И надеяться, что отработка займёт меньше половины дня, а рынок подождёт, и на нашу долю останется товар.
– У Золотого вяза, – шепнул Гунир.
А я остался ждать орденца из дознания. Но к удивлению, увидел знакомое лицо. Тот самый Воин, что тогда оказался со мной на складе в первое моё задание от Ордена. Вот уж не думал, что и схваткой у ворот, и недоразумением с купцами занимается один и тот же человек.
– Парень, ты что-то слишком часто получаешь наказания, – он тоже помнил меня и покачал головой, едва заметив на площади. – Раз в месяц, не то чтобы рекорд вольников, но многовато. Я вот не видел ещё и четверти из ваших в этом году, а тебя уже дважды.
– Простите, старший, – я согнулся в приветствии идущих, – но я не понимаю, о чём вы. Меня ещё не за что наказывать.
– Ты все задания сдавал в срок? – усмехнулся дознаватель. – В первую неделю тоже?
– Я на найме, старший, – коротко объяснил свою уверенность.
– Бывает. Просто не глянулся кому-то, – служитель пожал плечами, огляделся. – Получается, ты только шёл в город.
– Так и есть, – я кивнул на тела. – Они загорелись прямо за моей спиной.
– Это метки массива, чтобы можно выделить сектантов в толпе. Убил кого?
– Четверых.
– Тебе стоит думать об этом с хорошей стороны, – дознаватель повернулся, глядя мне в глаза. – Не знаю, говорили тебе, нулёвка, или может ты сам слышал, но они ведь пришли сюда, следуя чужой воле. Всё понимали. Но ничего не могли поделать. Так что смерть, тем более простую честную смерть, а не превращение в вытяжку для пилюли или жертву, они приняли как избавление. И были тебе благодарны.
Я сжал губы, сдерживая ругательства, от таких подробностей. Хорошо, что я могу сжечь себя, но не допустить подобного. Кивнул с благодарностью дознавателю. А тот продолжил рассуждения.