Извини за то, как я с тобой общался. Если сможешь простить меня, буду рад сводить тебя в кино. Целую и обнимаю, ТМ
– Умереть не встать, – говорю я. – Он его целует и обнимает.
– Безумно, да?
– Скорее монументально.
Я очень близок к тому, чтобы пошутить про подъем кинокарьеры Тайлера и возможное влияние последних событий на его новейшее произведение, «Диалоги вагины», но внезапно понимаю, что «Диалоги» существовали только у меня в голове.
– Над чем смеешься? – спрашивает Вэл.
Я и не заметил, что смеюсь.
– Ни над чем, – отвечаю я. – Просто радуюсь.
– Насчет монументальности. – Вэл показывает на мои штаны и рубашку: – А куда девался «синий Боуи»?
Утром, протянув руку к очередной футболке с Боуи, я впервые за долгое время подумал: не сегодня. И – в духе идеи персональной ревизии – выкопал со дна ящика комода единственные вещи, не связанные с Боуи, которые еще подходили мне по размеру: старый серый джемпер с треугольным вырезом, черные штаны с песочными лампасами и пару белых высоких конверсов.
– Да ну, даже не знаю, – отвечаю я. – Подумал, настала пора перемен. Что скажешь?
– Одним словом? – говорит Вэл. – Фанереально.
Внезапно в беседу вступает Алан:
– Я собирался сказать «зоологично». Но «фанереально» куда лучше.
– Не знала, что ты не спишь, – замечает Вэл.
– Я мастер притворяться, – заявляет Алан, – как хамелеон.
– Ты под наркозом.
– Как хамелеон под наркозом. Но под хорошим наркозом, йо. Ной, я попрошу у санитаров немножко этого добра для твоей спины.
Не знаю, насколько Алан сейчас ясно соображает, но если учесть, что он в любую минуту может провалиться в сон и мне больше вообще не удастся с ним сегодня поговорить, я решаю, что момент подходящий.
– Так вот, насчет моей спины.
– Ага. – Вэл ставит на паузу очередную серию «Девочек» в телефоне, садится на кровати и поворачивается лицом ко мне. – Мы наконец дождались?
– Чего дождались?
– Извинения, – говорит Алан. – И ты уж постарайся как следует.
– Погодите. – Теперь уже я сажусь, и они смотрят на меня, стараясь выглядеть строго, но не в силах скрыть удовольствие от предстоящего шоу. – И давно вы знаете? – спрашиваю я.
– Издеваешься? – говорит Вэл. – Примерно с самого начала, чувак.
– Ты худший лжец в мире, Но, – добавляет Алан.
– Во всей мировой истории лживых обманщиков, – кивает Вэл. – Буквально на последнем месте.
– Хм… ясно.
Вэл скрещивает руки на груди, поднимает брови:
– Ну?
– Что?
– Йо. Хоть ложь и не сработала, – говорит Алан, – ты все равно пытался нам ее втюхивать каждый божий день.
– Да. Верно. – Я прокашливаюсь. – Простите, что врал вам про спину.