Он заходил на Google Maps. Переключался с Map на Satellite. Быстро находил Ваганьковское – не пользуясь Search, просто переползая вверх и налево от центра Москвы. И, прикрутив до предела, притянувшись к самой земле, пытался понять. Проползти от ворот по зеленому почти-массиву. Вот это, крупные песчинки у входа, потом вдоль главной аллеи – большие помпезные надгробия больших людей. А если двигаться сюда, то, кажется, тут лес, лес, прогалы со сверкучей пылью, хотя непонятно, что могло так отсвечивать. Может, это как раз полировка гранита способна блеснуть так на солнце – далекому спутнику.
Но это было еще не все.
Сообщите, целесообразно ли подослать объекту уточку в связи с обновлением его профиля на Hornet
У Алекса оставалось еще одно дело. На пути, в конце которого почти уже желанным безумием маячило жерло банковской ячейки, – Алекс только не представлял, как посмотрит на него охрана и не затребуют ли даже там абсурдный ворох санитарных документов.
Разыскать Валерию Иглинскую оказалось почти так же сложно. На это ушло несколько вечеров и ночей гугл-серфинга. Алекс довольно быстро узнал, что она в Барселоне, но не собирался сдаваться.
В первую очередь – это были вечера с отцом. Они вдвоем, а главное, молча проходили этот путь, после которого следовало расстаться. Хостел, тусклая комната. Если бы в ней разместились положенные восемь человек, она и правда походила бы на СИЗО: хозяева жмотились во всем, начиная от мощности светодиодных ламп. По дороге сюда вечерами Алекс брал пива – пару бутылок (не специально пару, но тоже символично). Сидел за макбуком, прихлебывал, иногда ловил себя на том, что говорит что-то вслух. Это было новое качество их общения. Он был большим – физически бóльшим, а значит, старшим. Их новая близость – суровая, и на второй или третий вечер Алекс понял, что будет вспоминать, как ни странно, это. Именно это. Не хаотичный разговор накануне того, как все случилось, а теперешнее молчание. А может, даже и скучать.
Теперь Тео не узнает его – человека с новой степенью ответственности.
Оставалось, однако же, попасть как-то на эту благотворительную шляпу в Большом. Валерия Иглинская с трудом выкроила вечер в своем плотном испанском графике (какие все сразу стали занятые), чтобы вручить что-то кому-то на сцене Большого театра – и сразу же, поджав хвост, рвануть назад в аэропорт.
Раньше-то было раз плюнуть – попасть на подобный пафосный вечер. Устроители балов, аукционов и церемоний даже искали возможность угодливо вручить людям типа Алекса (его московского периода) пригласительный. Несмотря на якобы ажиотаж, который сопровождал такие тусовки, действительно значимые люди были там в дефиците – организаторы еле отбивались от многочисленных персонажей полусвета, провинциальных девочек и мальчиков, которые купались в столичном блеске. Знакомая издательница глянца со смехом рассказывала, как, верстая фоторепортаж с очередного вручения, они бегали всей редакцией, пытаясь опознать позирующих. Если удавалось определить имя хотя бы одного, с облегчением писали: «такой-то со спутницей»; на их журнальном сленге эта процедура называлась «Спутник со спутником».