«…молодая женщина, готовая пойти на все ради аферы, пришла в гинекологический центр с жалобами на возникновение незапланированной беременности, о предшествующих факторах развития которой она не помнит, но уверенно подозревает вмешательство со стороны своего начальника, который, по ее словам, давно на нее поглядывал. Посредством экспертизы суд установил несоответствие генетического материала и отказал ей в выплате алиментов…»
«…в скором времени ожидаются новые вспышки на солнце… магнитные бури третьего уровня по пятибалльной шкале…»
«…радостная новость для астрологов и профессиональных фотографов. В нашей солнечной системе обнаружен астероид, который по предварительным расчетам пролетит мимо Земли уже двадцать шестого октября на расстоянии всего лишь миллион двести километров, что даст возможность увидеть его на небе невооруженным глазом. Далее астрологический прогноз сразу после короткой рекламы…».
Я недовольно вырубил телевизор. Надо было это сделать сразу. Пришлось выслушивать весь этот бред, дабы убедиться, что меня там не упомянут. Жаль, конечно, что мои способности не позволяют смотреть в будущее… Так бы эти десять минут прошли куда плодотворней…
Внезапно в носу кольнуло резким запахом. Тем самым ароматом ядовитой свежести, заставшим меня врасплох накануне эпилептического припадка. По словам нейрохирурга, это всего лишь приобретенный обонятельный дефект. Субъективное переживание, доступное лишь одному моему носу. Но это переживание было настолько живым, отчетливым, что казалось, будто хлором пропах весь свет. А что если это не глюк?
Я внимательнее дернул носом. Мне показалось, что веяние хлора доносится из приоткрытой дверцы шкафа. Подойдя к нему и принюхавшись, я не заметил никакой разницы, пахло все так же интенсивно, но не сильнее. Значит, все-таки галлюцинация…
– Ты же говорила мне сегодня не приходить! Как это не говорила?! Нет, я понял все буквально!.. – послышались яростные восклицания друга за дверью. Энцефалограмма его мозга, наблюдаемая мною через бетонную стену и его череп в режиме реального времени, стала захлебываться от чрезмерной активности сразу в нескольких отделах. Я, конечно, не был нейрофизиологом, но казалось очевидным возникновение неконтролируемой вспышки гнева в ближайшие несколько секунд.
– Ты себя вообще слышишь?! Что это значит?! Больше не приходить?!
Я увидел, как его фигура, свирепо размахнувшись, швырнула в стену телефон. Еле успев среагировать, я целиком подавил всю кинетическую энергию, которую он придал ни в чем неповинному устройству, и оно замерло возле самой стены. Я зашел в комнату, и друг перевел на меня свой дикий взгляд. Телефон поплыл к нему обратно.