– …и диагностировать в них различные психические отклонения, – спокойно продолжал альбинос. – Они ведь у всех наглядно отражаются во снах… И, как следствие, мы обеспечим правильный подход к их искоренению… Но если главная программа Айсберга будет одобрена, то нужда в нашем проекте уже отпадет…
– И почему же? Что за программа?
– Начнется геноцид, которого история еще не видывала… – медленно произнес альбинос.
– Геноцид? По какому признаку?
– На мой скромный взгляд, по весьма обобщенному…
– Каким образом? Как я могу им в этом понадобиться?
– Я не знаю.
– Лжешь.
Агент Айсберга встал из-за кофейного стола.
– Я пришел не оправдываться в том, чего знаю, а чего нет, а единственно чтобы помочь… Нам обоим. Воспользоваться моей поддержкой или пренебречь – решать тебе.
– Хорошо, – сказал я, тоже встав со стула. – Если ты не знаешь, придется мне самому узнать от первых лиц.
Он посмотрел на меня так, будто ослышался.
– Я, кажется, сказал, что тебя усиленно ищут.
– Но не у себя под носом? – резонно заметил я. – Меньше всего они ожидают меня увидеть у себя в штабе, не так ли?
– Ну-у… Да, – с кислым видом согласился альбинос. – Пойми, я за научное движение… За свободу мысли… Мне не хочется ни насилия, ни каких-нибудь новых тоталитарных режимов… Просто исчезни из города, воспользовавшись моими путями и живи себе… Сначала тихо, потом, как подрастешь, живи, как и все остальные… А мы продолжим заниматься своими разработками, но уже без планов на тебя…
– Само собой, продолжите, только я должен для начала узнать, ради чего вся эта лихорадка вокруг моей персоны… И ведь если ты действительно желаешь мне помочь, ты же мне скажешь, у кого я могу об этом спросить и где?
– Хм… Сегодня полседьмого вечера заседание по твоему вопросу. Последний этаж.
– Заседание? И кто из них мне будет нужен?
– Каждый из них в достаточной мере компетентен в вопросах о твоем деле.
– Одолжишь мне свою карту-ключ? Чтобы не возникло проблем с дверьми…
Тот помялся, но все же полез за ней в карман.
– Надеюсь, ты ее не потеряешь.
– Спрячь, – улыбнулся я. – Мне она не понадобится. Просто хотел убедиться…
– Надеюсь, мы больше не увидимся, – произнес альбинос и, сделав подбородком что-то вроде реверанса, пошел к эскалатору.
* * *
Надпись на витрине «Твое Кино» стала еще более тусклой и щербатой, часть светодиодов не горела. За стеклом, в полумраке уже закрывшегося на ночь помещения, угадывался покачивающийся из стороны в сторону зад уборщицы, которая недобросовестно елозила шваброй пол. Дохнуло глянцевым запахом дискет. Здешняя атмосфера вызывала сладковато-ноющий спазм ностальгии. Вот в этом самом месте я тогда сомлел, украдкой засмотревшись на сопровождающую меня Марту.