– Сейчас, – заявляю я.
– Черт побери! – Оливия шагает взад-вперед, не в силах устоять перед искушением посматривать на себя в зеркало. – Ладно, придержи это пока. Я хочу полностью сосредоточиться на тебе, когда ты начнешь о нем рассказывать. Обсудим это за ланчем.
– Идет, – соглашаюсь я. – Я тоже хочу полностью сосредоточиться на тебе.
Оливия поворачивается к консультанту:
– Ничего, если Дженнифер сделает фото? Я согласовала это с Венецией, и она дала «добро».
– Да, она говорила мне. Конечно, без проблем.
Оливия оглядывается на меня:
– Можешь снять на свой телефон? А то вдруг я случайно покажу Дэну.
Я смеюсь:
– Конечно.
И она выходит передо мной в каждом платье, принимая самые разнообразные позы.
На мгновение я представляю, что присутствую на ее знаменательном дне. Тут я могла бы загрустить, но вспоминаю, что в мою жизнь вернулся Гарри, и решаю остаться счастливой.
Администратор в «Клубе Искусств» любезен и приветлив. Здесь пахнет роскошью и богатством, дорогими свечами, наполняющими воздух ароматом корицы и гвоздики, пьянящим лосьоном после бритья и дорогими духами. Наверняка все это прекрасно, но для меня немного чересчур. У меня даже кружится голова.
Мы проходим через элегантный зал, наполненный гулом разговоров, следуя за модно одетой официанткой. Красные подошвы ее «лабутенов» мельтешат на полированном черно-белом мраморном полу. Мы идем мимо роскошного бара, кожаные табуреты которого заняты молодыми банкирами в строгих костюмах, едящими устрицы, пьющими шампанское, уткнувшимися в смартфоны из страха что-нибудь пропустить.
Это место пахнет деньгами, здесь полно русских, американцев, арабов и европейцев. Я чувствую себя так, словно мне подарили прощальный взгляд на сверкающий мир Оливии. Нас проводят к столу и принимают заказ.
– Ну так что, расскажи мне о Гарри, – начинает Оливия.
– Он позвонил мне, – я усмехаюсь.
– Когда?
– Не знаю, может, пару дней назад. Пригласил выпить.
– И ты не позвонила мне сразу?
– Я знала, что ты будешь волноваться обо мне.
– Почему же? Мне стоит волноваться?
– Нет. Он был великолепен.
– Отлично! – Оливия отпивает шампанское и смотрит на хлебную корзинку. – Во французском багете ведь нет углеводов, верно? А, да и хрен с ним. – Она берет кусочек и начинает намазывать его маслом. – Давай определим значение слова «великолепен», когда оно употребляется по отношению к Гарри.
Я сокрушенно цокаю языком. Оливия никогда не станет хорошо к нему относиться – даже теперь, когда он позвонил мне.
– Похоже, он искренне беспокоился за меня. Был очень добр и заботлив.