– …With potato, with fish, with berries![7]– откуда-то из-под жирных елок к ним подкрался парнишка с пирогами и, обдав запахом печеного теста, показал длинные узкие зубки во всей заячьей красе: – С картошечкой, с рыбкой, с ягодками!
Встретил взгляд Шведа и быстро попятился обратно к елкам – и к пожилой европейской паре в одинаковых футболках с кремлем и фразой «Russia loves you»[8], настырно зачирикал:
– Russian pies! Russian pies![9]
Толпы пожилых немцев и англичан, прячущихся от не по-северному разъярившегося солнца под дешевенькие зонтики с матрешками, смешивались с шустрыми азиатами в ярких панамках. Сновали гиды с флажками. Кто-то тоненько визжал, взмывая в небо на скрипучих деревянных качелях. Кто-то дудел в глиняную свистелку. Низко, давяще рокотали дизеля теплоходов.
Швед прорычал успокаивающе:
– Понятно теперь, почему на машине подъехать было нельзя – народу-то как в метро… Ничего, девки, прорвемся. Идем.
Вдоль расписных новеньких домов в кружеве желтых и розовых наличников, вдоль грузных серых домищ, перевезенных откуда-то с севера, из палисадников и клумб перли маки, подсолнухи и левкои. Из распахнутых окон с белыми занавесками слышался говорок продавцов и спешное пиликанье банковских терминалов: загипнотизированные туристы покупали матрешек, батик, стеклянные бусы, войлочные радужные шапки, глиняную посуду, тряпочных кукол, леденцы, кружева, берестяные туески, пуховые платки, засушенные цветочки, баночки меда и варенья, советские плакаты и серебряную ювелирку.
Янка жалась к Шведу. Мурка тоже бы спряталась – к Шведу в рюкзак, например. Там темно и, наверное, тихо.
– Ничего, – сказала провожающая их к домику девушка в сарафане. – Сегодня в семь вечера уйдет последний пароход, да и прочие гости разъедутся. Вечера здесь тихие. Можно будет за машиной сходить и у домика запарковаться. Вы хороший домик выбрали, в стороне, почти на берегу… На ужин в ресторан вас записывать на сколько?
Швед пожал плечами:
– Мы это обсудим… Дайте осмотреться.
Слева коптила кузница, справа, у воды, баня. Впереди, за кустами кто-то, ухая по-русски, кидал жестяные топоры в мишень.
– Там тир, – словно бы извинилась девушка. – А вот там, на пароме переправиться, небольшой зоопарк. А может быть, желаете прогулку на катере и пикник на необитаемом речном острове?
Янка взмолилась:
– Да нам бы сейчас хоть водички…
Перебив Янку, раздался жизнерадостный глас с неба:
– Внимание всем! Теплоход «Святая Русь» отправляется через двадцать минут! Пассажирам срочно вернуться на борт! Причал номер три!
В домике оказалось прохладно и тихо. Пахло свежевымытыми полами и отутюженным бельем. В просторной комнате, предназначенной Мурке, на столе стоял букет ромашек в прозрачной вазе и сияла белым громадная подушка, взбитая и поставленная углом на застеленной ярким лоскутным одеялом кровати. Мурка замерла, силясь понять, мультики все это или реальность? Шевелились под ветерком кружевные занавески. На полу в солнечном пятне лежал пестрый кружок деревенского половика…