— Прошу принять от меня небольшой подарок. Я изваял миниатюрный бюст Вашего Величества из материала собственного производства.
Князь сунул руку в карман, но вместо бюстика вытащил горсть серо-зеленой пыли.
— Опять эта шайка, — огорченно сказал он и, сгорбившись, отошел в сторонку.
Граф Пиф-Паф явился при полном параде, в почти белых перчатках, в мундире с самодельными погонами и в брюках с желтыми, как у швейцара, лампасами. На поясе у графа висела длинная сабля. Чтобы сабля не болталась, граф придерживал ее за рукоять, и казалось, что он сейчас выхватит клинок из ножен.
— Ваше Величество! — шепнул граф Димке на ухо. — Вчера, наконец, поступило секретное оружие. Хранится в недоступном для неприятеля месте.
Вслед за графом прибыл виконт Переделадье. Пожимая Димке руку, он произнес:
— Ое а оаи ооя!
— Что вы сказали? — переспросил Димка.
— Я сказал, что очень рад поздравить короля, — улыбнулся виконт. — Сейчас я снова занялся переделкой языка и говорю только гласными.
— Ое ияо! — ответил Димка.
— Что вы сказали? — не понял виконт.
— Я сказал на вашем языке «очень приятно».
Виконт смутился:
— Извините, я еще не привык к своему языку. Впрочем, и не успею к нему привыкнуть. Сейчас я вынашиваю одну новую, совершенно оригинальную языковую идею…
Подъехал маэстро Безоркестра. Вернее, подошел, а подъехала тележка, которую он толкал впереди себя. На тележке грудились музыкальные инструменты, шланги и приспособления. При их виде у Димки чуть не подкосились ноги.
— Слушай, мальчик, — сказал маэстро. — Ты уж меня извини — я не смог привезти весь свой оркестр. Но поверь великому музыканту и композитору — инструментов вполне хватит, чтобы с блеском исполнить в твою честь мою гениальную симфу.
Полубог Самоох пришел с раскладушкой. Он расставил ее прямо в зале и, удобно улегшись, пальцем поманил Димку.
— Разрешаю тебе не искать подорожник. Этой осе не удалось убить полубога. Так что вы еще все поживете благодаря моему железному здоровью.
Дляблизир поднялся на трибуну и позвонил в заплесневелый колокольчик.
— Милостивые государи! Церемонию восхождения на престол объявляю открытой. Слово для тронной речи предоставляется нашему славному и несравненному Димитрию.