Стэн улыбнулся.
— Конечно, таанцы об этом не знают. Я подумал, раз уж они насильно заставили меня подчиняться их нелепым приказам, то не будет большого греха в том, что я умолчу о своей профессии, ниспосланной богом богатства Маммоной, и не покажу им природные приспособления для рытья, которыми Великий Создатель наделил представителей моей расы.
— Из какого места вы собираетесь выбираться наружу?
— Мы передвинули часть плит на первом этаже восточного крыла и планируем прорыться именно туда.
Стэн мысленно представил себе план Колдиеза.
— Но ведь эта точка находится на самом большом удалении от скального обрыва. Ваш туннель должен быть очень длинным.
— Мы все учли. Вряд ли столь отдаленное место станет объектом пристального внимания охранников. Нам останется лишь откорректировать свои дальнейшие действия с вашим комитетом.
— Когда вы намерены завершить работу?
— Думаю, скоро. Копать было легко и, поскольку мы прокладываем туннель в основном под фундаментом собора, подпорок понадобилось совсем немного. Полагаю, на данный момент мы подбираемся к внутренней стене.
Стэн был просто поражен. Какой невероятный прогресс!
— Это же замечательно, черт побери!
— Прошу при мне не выражаться!
— Ты прав, извини. Какая вам нужна помощь?
— Никакой.
— Никакой? Предположим, вам удастся выбраться наружу. Что дальше? Не очень‑то ты — только не обижайся — похож на таанца.
— Мы прямиком направимся в глубь страны, окопаемся там и со временем оповестим фермеров о своем присутствии.
— А ты уверен, что они не сдадут вас властям за какую-нибудь обещанную награду?
— Нужно иметь веру, — сказал Кристата. — А теперь… можно мне вернуться к своим обязанностям? Появилось еще четверо больных.
— Разумеется. Дай нам знать, если понадобится отвлечь охранников или еще что‑нибудь.
— Вряд ли нам придется обращаться к вам за помощью.
— Ну, как знаешь. Да пребудет твой… э‑э‑э… Великий с тобой.
— А он и так со мной.
И Кристата шаркающей походкой вышел из комнаты.
* * *
Килгур отметил, что взводный сержант Ибн Бакр находится в отличной форме, в особенности учитывая факт регулярного недоедания заключенных. Он с большим интересом разглядывал могучего пехотинца, подавляя в себе острое желание заглянуть ему в рот, пересчитать зубы, словно при покупке першерона, или проверить копыта, чтобы удостовериться, выдержит ли он тяжесть громоздкого паланкина. Ибн Бакр мог запросто сойти за какого-нибудь лихого сказочного героя или его первого сержанта-костолома.
— Мистер Килгур, — сказал здоровяк. «ОН ЕЩЕ И ГОВОРИТЬ УМЕЕТ, БУДЬ Я НЕЛАДЕН». — Я хочу вступить добровольцем в комитет.