Пермский рассказ (Астафьев, Давыдычев) - страница 50
Вечерами, когда в небе вспыхивают первые звезды, замирает степь. Каждой травинкой, каждым лепесткам прислушивается она к перестуку молодых сердец, к шепоту горячих губ:
— Любишь?
— Люблю…
— У нас будет сын…
Олег Селянкин
ТОВАРИЩ КОМИССАР
— Получена махорка для личного состава?
Неужели обо всем этом нельзя спросить завтра, когда дивизион вернется на базу? Разве легче будет катерам прорываться в Сталинград, если этот старший лейтенант именно сейчас запишет в своем блокноте, что из-за нехватки людей катера идут в бой с неполным личным составом?
Давайте поговорим обо всем этом завтра. Сейчас, когда до боя считанные минуты, честное слово, у всех воюющих другие заботы.
Еще вчера командир дивизиона катеров-тральщиков капитан третьего ранга Первушин более или менее спокойно отвечал на все вопросы, а сегодня не может. Все обычно — и в то же время нет чего-то. Будто частицы тебя самого нет.
Сегодня Первушина все злит. Поэтому он хмурится, на вопросы отвечает односложно и нетерпеливо поглядывая на ручные часы, подарок наркома за Финскую кампанию.
Первушин высок, широк в плечах. Он не в шинели, как другие командиры, а в полушубке с поднятым воротником, отчего кажется выше и сильнее всех. Невольно думается, что он даже имеет право на эти лаконичные ответы. И командиры связи и порученцы стараются побыстрее отойти от него.
Наконец оборвалась цепочка людей с ящиками на спине, и на мостки взбежал молоденький лейтенант, козырнул и отрапортовал:
— Погрузка закончена, товарищ комдив!
— Окончена, говоришь, — сказал Первушин и посмотрел по сторонам, словно хотел убедиться, так ли это.
Ночь была темная, без единой звездочки, и командир дивизиона мог видеть лишь людей, стоящих около него, но этот взгляд по сторонам — привычка; в эти секунды командир дивизиона мысленно проверяет, все ли необходимые приказания отданы, все ли сделано, без чего потом, в бою, взвоешь.
И вдруг глаза задержались на старшем политруке. Он появился здесь минут… Командир дивизиона взглянул на часы и отметил, что сегодня от боевого задания погрузка украла только двадцать минут. А старший политрук пришел, когда она только началась. Значит, он здесь минут восемнадцать или пятнадцать. Вспомнился и разговор с ним.
— Разрешите обратиться? — сказал старший политрук.