Из последних испытаний биологического оружия укажем следующие.
В 1982–1983 годах на острове Возрождения было испытано биологическое оружие на основе туляремии, способное пробивать иммунную защиту «вероятного противника». Оно было разработано в Омутнинске К. Б. Алибековым. Летом 1982 года испытаниями руководили генералы А. А. Воробьев («Биопрепарат») и В. А. Лебединский (15-е управление Генштаба). В результате испытаний, «участниками» которых выступили 20 бомб и 500 подопытных обезьян (их завезли по линии Минвнешторга из Африки), погибли практически все предварительно вакцинированные обезьяны. Однако представители армии потребовали повторения, и в летнем сезоне 1983 года опыты были повторены более корректно. После испытаний трупы обезьян были сожжены [10].
Испытания последней — наиболее эффективной — рецептуры сибирской язвы были выполнены в 1987 году [10].
В момент возобновления испытаний биологического оружия в 1950-х годах площадь острова Возрождения оценивалась в 200 км². В 1990-х годах из-за обмеления Аральского моря она увеличилась практически в 10 раз [11]. В настоящее время все три Царских острова слились в один [16].
В последующие годы официально на острове говорить с общественностью стало некому, зато пресса на темы прошлого большая [10, 30, 31, 34, 190, 193, 194, 196].
После побега в Англию директора Ленинградского НИИ особо чистых биопрепаратов В. А. Пасечника на Западе стало известно о существовании большого хранилища биологического оружия в Иркутской области западнее озера Байкал. Очевидно, имеется в виду город Зима [10].
Известно, что после указа Б. Н. Ельцина от 11 апреля 1992 года запасы боеголовок ракет с биологическим наполнением перебазировали из Свердловска (Екатеринбурга) в Кизнер (Удмуртия) на ракетно-артиллерийский склад химического оружия. Там они задержались недолго и в предвидении международных инспекций были переброшены на новое место, благо все эти перемещения не были запрещены.
Эволюция неправды:
Евстигнеев, 1999 год: «Мы могли создать биологический арсенал токсинов, но не накапливали их только потому, что не было такой политической установки.
С полной ответственностью заявляю, что мы вели разработки наступательных биологических веществ, но они никогда не производились серийно, и еще в 1989 году началось их уничтожение, в 1992 году мы прекратили и сами исследования в лабораториях по созданию биологического оружия массового уничтожения.
Я думаю, что такой поворот в судьбе нашей наступательной биологической программы можно только приветствовать. Хотя, как всегда, остается привкус огорчения за наши военные институты» [69]