Она не ответила.
Не разуваясь и громко дыша, он протопал до кухни и остановился в дверях, опираясь на косяк. Из высокого красивого статного мужчины Яр за несколько месяцев превратился в воняющего дешёвым пойлом долговязого костлявого старика, неопрятного, заросшего, с грязными торчащими во все стороны космами волос и бороды. Рубашка на груди была застёгнута наперекосяк, под ней виднелась красная волосатая грудь.
Лару передёрнуло от отвращения.
Яр достал из-за спины и, скалясь в какой-то нечеловеческой улыбке, протянул ей растрёпанный букет полевых цветов.
Она вытащила руки из раковины, повернулась к нему и стояла молча.
— Я люблю тебя, Ларик, — прохрипел он и двинулся к ней.
— Я просила тебя больше не пить, — жёстко сказала она.
— Вот так, значит, — злобно сказал чужой мужчина и швырнул букет на стол.
Оборванные лепестки посыпались на пол. Лара смотрела на них, как загипнотизированная. Слёзы подступали к горлу, но наружу не выходили.
— Сделай чай, — приказал Яр.
— Нет, — ответила Лара и отвернулась обратно к раковине.
Она скорее ощущала, чем слышала, как он приближается к ней, обдавая её жаром своего тела и гнева, а в следующий момент он обхватил её сзади обеими руками, сцепив их у неё на груди. Сжимая хватку, Яр поднимал переплетённые руки выше, пока они не оказались у Лары под горлом, а затем резко дёрнул их вверх, так, что её ноги оторвались от пола, и она повисла в неестественной позе с запрокинутой головой, цепляясь за его локти и пытаясь оттащить их от горла.
— Я люблю тебя, Ларик, — продолжал он повторять хрипло, — а ты меня больше не любишь.
— Яр, — хрипела она, — отпусти меня… я люблю тебя, правда! Пожалуйста, отпусти.
— Нет! — вдруг заорал он во весь голос и ещё сильнее сжал смертельную хватку.
Лара задохнулась, что-то хрустнуло, и мир стал черным…
Она летела где-то высоко в непроглядном ночном небе к огромной белой звезде, которая вращалась и будто манила. Звезда испускала сверкающие лучи во все стороны, и когда Лара приблизилась к ней, вдруг превратилась в красного льва. Девушка подставила ладони, и лев, распавшись на мельчайшие частички, алой пудрой посыпался в её ладони.
Задыхаясь от счастья, Лара радостно смеялась.
— Так вот, наконец, мой долгожданный эликсир! — сказала она и вдруг поняла, что на самом деле ничего нет: ни её, ни неба, ни звезды, ни льва — только бесконечная всепоглощающая пустота без красок, без времени, без жизни.
В этой пустоте медленно таяли, исчезая, все образы её подсознания, и память очередной жизни стиралась, подобно угасающему светлячку.