– Если Джонни будет участвовать в турнире лорда Крейдена, то это для меня тоже не выход, – задумчиво сказал Шанг Цунг. – Во-первых, я не сомневаюсь в том, что он окажется победителем во всех поединках, а во- вторых, он все-таки может быть ранен. А мне нужно абсолютно здоровое тело.
– Так ты хочешь вселиться в тело этого самого Джонни Кейджа? – спросил Аспер.
– Ты угадал. Существовать без физического тела для меня больше невыносимо... Послушай, Аспер, а как бы сделать так, чтобы Джонни не достался ни твоим палачам, ни бойцам лорда Крейдена?
– Не понимаю, почему я должен это делать, – ледяным тоном ответил Верховный Жрец.
– Я хочу предложить тебе сделку. Насколько мне известно, твои дела также не слишком хороши. Пришельцы из Земного Царства похитили магический камень твоей богини, который на самом деле является обломком древней магической короны, а без него ты больше не сможешь забирать энергию у своих монахов, то есть, властвовать над этим миром тебе осталось только один год, не больше.
– Тебе-то до этого что за дело? – мрачно спросил Аспер, понимая, что Шанг Цунг прав.
– Мне нужно тело Джонни Кейджа. Давай договоримся, ты отдаешь его мне, а я взамен приношу тебе обратно твой волшебный камень. Уж я-то знаю, где он сейчас находится.
– Что ты предлагаешь, Шанг Цунг? Говори прямо.
Шанг Цунг протянул Жрецу небольшой хрустальный флакон с густой темной жидкостью.
– Этот яд убивает только душу. Телу он не наносит никакого вреда. Пусть кто-то из твоих надежных тюремщиков подольет его в воду или пищу, приготовленную для Джона. А я взамен обещаю тебе в скором будущем принести камень богини Изидоры.
Жрец Аспер с сомнением покачал головой.
– А какие ты можешь предоставить гарантии?
– Думаю, у тебя нет другого выбора, кроме как только поверить мне на слово. Согласись, что только год абсолютной власти над этим Миром – это слишком мало. К тому же, твои монахи ненавидят тебя. Ты жив только потому, что они тебя боятся. Но когда кончится энергия, которую сегодня накопила статуя богини Изидоры, ты утратишь свою магическую силу и превратишься в обычного человека. И тогда твои же монахи растерзают тебя.
– Давай сюда флакон, – коротко сказал Жрец Аспер.
– Я рад, что мы поняли друг друга, – хищно улыбнулся Шанг Цунг. Конечно, он не собирался отдавать Асперу осколок короны отца Китаны. Тот еще очень пригодится ему самому. Но Верховный Жрец был загнан в угол обстоятельствами, и ему не оставалось ничего другого, как подчиниться воле Шанг Цунг.
Когда Верховный Жрец Аспер вошел к лорду Крейдену, то увидел, что перед магистром стоит на коленях тот самый одноглазый монах, который приставал на постоялом дворе к Лю Кенгу и Джонни Кейджу. Голосом, полным подобострастия, он рассказывал лорду о том, как он повстречался с незнакомцами, выдававшими себя за гвардейцев Верховного Жреца.