– А нам что делать? – смотр закончился и полковники с генералам столпились вокруг меня – Куда нас пошлешь?
– Осадите, казаки! – укорил я военачальников – Нам еще пешцев верстать.
Желудок жалобно заурчал. Харлова уже два раза присылала Машу звать обедать, но смотр затягивался. Полковники демонстрировали друг перед другом знание тонкостей и деталей амуниции и вооружений казаков, спорили и даже местничали. Приходилось ставить на место.
– Тимофей Иванович! – я обернулся к Подурову – Собирай на площадь через два часа крестьян и офицеров. И не забудь есаулов, что мы отобрали из полков.
– А пленных солдат? – поинтересовался генерал – Они так и сидят под караулом в казематах.
– Их тоже давай – я тяжело вздохнул. Предстояло самое трудное. Создать пехотные полки.
– Чика, где часы? – я поманил Зарубина пальцем – Заначил?
– Эх, царь-батюшка – вздохнул полковник – Грех тебе так молвить. День и ночь за тебя стараюсь, утречком ныне по часам встаю.
Я лишь качаю головой, убираю золотую «луковицу» в карман.
– Найдешь мастеров-столяров мне, а также охотников местных. Промышляет же кто-то зверя здеся зимой?
– Промышляют – соглашается Чика – Все исполню!
Зайдя в дом, в жилую часть, я слышу крики на втором этаже. Мимо переглядывающихся постовых, поднимаюсь по лестнице – в одной из комнат губернаторша в пышном синем платье хлещет по щекам плачущую Машу.
– Говорила тебе?? Говорила?!
Тут у меня крышу то в конец и сносит. Наваливается все сразу – смерть в пещере, чужое тело, новая эпоха… Я хватаю губернаторшу за волосы, валю ее пол. Она визжит, Мария плачет. Сбегают дочери Елены Никаноровны, Харлова с братом Колей.
Я тащу за волосы воющую женщину вниз по лестницы, за нами бегут все остальные.
– Петр Федорович! – Харлова хватает меня за руку, я отталкиваю ее. Вот мы уже на первом этаже, а вот и подвал. Он почти точно такого же размера, как и в служебной части. Только вместо казны, как я правильно догадался – тут расположены какие-то хозяйственные службы. Постирочная, погреба с бочками…
– Вот мадам – я поднимаю орущую губернаторшу на ноги, сую ее головой в таз с теркой для белья – Тута твое место! Запомни как следует.
В буквальном смысле вожу лицом по стиральной доске. Тут уже все присутствующие просто повисают у меня на руках, умоляют отпустить Елену Никаноровну. Даю себя уговорить, отпихиваю рыдающую губернаторшу. К ней тут же подбегают дочери.
– Узнаю, что взялась за старое – я специально не уточняю, что имею в виду – Пеняй на себя! Жить и есть будешь здесь. На чистую половину дома не заходить!
Не дожидаясь ответа, я разворачиваюсь, поднимаюсь по лестнице. Куда идти то? Иду в гостиную, усаживаюсь за накрытый стол. Опять стоит бутылка с вином. На сейчас раз шампанское. Убираю со стола вниз, перевожу дух. Если каждый такой стресс запивать алкоголем – так и спиться можно. Мои мысли скакнули на казачков. Вот запретил я войскам злоупотреблять – а как дезинфицировать воду? Раньше добавил вина и порядок. Кочевники опять же кумыс пьют. Им то поди запрети. Казаки и то через пень колоду слушаются.