Глаза Грэя расширились от удивления.
– О, так далеко я не заглядывал. Но картинка просто восхитительная. Ты просто обязан на ней жениться.
Кормак поднес руку к подбородку и сделал вид, что всерьез задумался над этими словами.
– Нет. Я пас.
– Как скажешь. – Грэй выкинул огрызок яблока в придорожные кусты и, подхватив доску, побежал к воде.
Кормак тяжело вздохнул и на мгновение закрыл глаза, пытаясь восстановить утраченное спокойствие. А затем подозвал свистом Новак, чтобы она следовала за ним, и мысленно в очередной раз порадовался за Грэя.
Этот парень никогда с ним не спорил, никогда не повышал на него голос. Его семья всегда рада принять его и была с ним дружелюбна и мила, даже когда он был расстроен и зол.
Возвращение в залив Мун-Бэй никогда не пугало Кормака. И когда Чедвики предложили ему работу, он тут же согласился. Потому что он действительно очень многим им обязан.
Остановившись около девушек, Грэй воткнул доску в песок и, подойдя сзади к Лоле, поднял ее на руки и закружил. Визг Лолы подхватил и унес ветер. Харпер перестала делать выпад и пристально смотрела на них. Ее джинсы были закатаны до колен, свитер повязан вокруг пояса. На ней был легкий топ.
Харпер повернулась именно в тот момент, когда Кормак подошел к ней и закрепил свою доску в песке. Ветер отбросил волосы ей на лицо. Ее щеки раскраснелись, глаза блестели. Лямка ее топа соскользнула вниз по плечу, открывая взору часть бюстгальтера без бретелек. О небеса, помогите ему!
– Твоя вещь! – проворчал он, поглядывая на ее плечо.
– Моя что? – нахмурившись, спросила она.
Он молча поправил лямку. Костяшками пальцев он прикоснулся к ее горячей, влажной от пота коже. Конечно, он отвел взгляд, но этого было недостаточно, чтобы унять бешено колотящееся сердце.
Харпер часто дышала, ее грудь вздымалась от волнения. Наконец она собралась, поправила топ и посмотрела на него.
Что он там говорил Грэю? «Ничего не будет». И он на самом деле верил в то, что сказал. И все же каким-то образом Кормак нашел в себе силы улыбнуться и сказать непринужденно:
– Веселишься?
Харпер нахмурилась.
– А ты как полагаешь?
– Знаешь, а ты впервые заговорила как коренная австралийка.
Она изобразила зловещий прищур.
– Что это значит?
Подумав, что дразнить ее безопаснее, чем прикасаться к ней, Кормак сказал:
– Ты бесстыдно притворялась, что говоришь без акцента.
Харпер с трудом скрывала удивление.
– О, ничего себе, даже не думала, что ты способен на такую бурную реакцию. Ради этого стоило вернуться.
А потом она весело рассмеялась, отчего по его телу словно прошли разряды тока.