– Ушел?
– И никогда не вернулся.
Она смотрела ему в глаза, словно пытаясь понять, насколько он искренен сейчас.
– Ничего себе… Ты и правда не помнишь?
Он покачал головой:
– Новости распространялись быстро, а на следующий день прибыли падальщики, чтобы забрать у нас все. Я даже не знаю, кем они были. Может, судебные приставы, может, кто-то еще. Мне удалось забрать только пару рюкзаков, все остальное они отняли: мебель, наши вещи… Даже мягкие игрушки Лолы. И семейные фотографии. Я уверена, они многое потеряли в сделке отца, потому что это было личное.
Мне нужно было найти место, где мы могли бы спать. Я договорилась, что будем ночевать в подсобных помещениях рынка на Хейнс-стрит. Я работала там, и они позволили мне обустроиться временно у них. Но вот наступал понедельник, момент, когда надо было идти в школу, я не понимала, что упаковала вещи только Лолы. Моя единственная одежда была на мне. Старые джинсы и потертая футболка мамы. Я стирала вещи каждый день. Иногда я шла в школу в сырой одежде. Однажды меня отправили домой, потому что футболка была слишком коротка. А она просто села от каждодневных стирок. Хозяин лавки, располагающейся неподалеку от подсобного помещения, отдал мне старье, мне стали платить. Это значило, что у Лолы были деньги на экскурсии, и на дни рождения, и на стоматологические осмотры. Все это время мне приходилось избегать любых вопросов об опекунстве.
Кормак нервно провел рукой по волосам. Он думал, что ад когда-то творился в его семье. Но ему хотя бы помогали друзья. Харпер же была совсем одна. Неудивительно, что она так сильно беспокоилась о Лоле. Ведь ей приходилось самой воспитывать ее.
У Кормака было много вопросов. Но он молчал, понимая, что Харпер следует выговориться сейчас. И он слушал очень внимательно, буквально закипая от гнева при упоминании о бессовестном поступке ее отца.
Она обхватила себя руками и дрожала.
– Ты дрожишь, – сказал Кормак. – Я принесу кофту.
Харпер протянула руку и схватила его за запястье.
– Останься.
И он выполнил ее просьбу. Он не стал выпускать ее руку, а держал между своими ладонями и дышал, пытаясь согреть.
Харпер не отрываясь смотрела на него, продолжая свой рассказ:
– Однажды я увидела тебя за одним из столов под дубом…
– Позади корпуса, в котором мы занимались биологией?
– Точно. Ты сидел на столе, положив ноги на скамейку. На тебе была футболка с изображением динозавров юрского периода.
Кормак поморщился. Он не помнил это время, но эта футболка ярко всплыла в памяти.
– Ты казался каким-то отрешенным, и взгляд был такой дикий. Я никогда тебя таким не видела. А все твои друзья валялись рядом на траве, шутили, смеялись. Им не было до тебя никакого дела. И то, что никто из них не видел, что ты страдаешь, разозлило меня. Поэтому…