– Конечно, – сказал викарий.
– Сии драгоценные обетования, – продолжил Роджер, – не только сопутствуют праведным в нынешней жизни, но и последуют за ними в их новую обитель. Узники надежды слышат слово Всемогущего: «Я отниму их у власти гроба, Я выкуплю их у смерти; где твои язвы, смерть? Где твое надменье, могила?»
– Как утешительно это обещанье, – сказала мисс Робертсон, выходя из дома. – Бывают минуты, когда лишь оно примиряет с тем, что видишь вокруг себя.
– Добрый вечер, мисс Робертсон, – сказал Роджер. – Викарий сочинил проповедь о том, что смерти больше не будет, а потом пошел в библиотеку и остановился возле картины, чтобы в одиночестве подумать о сходстве между ней и нашими нынешними обстоятельствами. А у вас что хорошего?
– Меня удивляют люди, – сказала мисс Робертсон, – которые находят в этой картине что-то веселое, какой-то намек на беспечные радости. Где они это видят? Посмотрите, как темна листва, сквозь которую белеет мрамор, в какой безнадежной позе застыл этот молодой человек, чьего лица мы не видим; как потерянно опустила руки пастушка! Неужели это праздник?
– Кстати о мраморе, – сказал мистер Годфри. – По-моему, на нем какие-то буквы, не могу разобрать.
– Я думаю, это просто тень от ветвей, – сказала Джейн. – Или трещины.
– Никогда не приглядывался, – сказал мистер Годфри. – Интересно.
– Это надгробие? – спросил Роджер. – Тогда место для праздника действительно неудачное. Так вот, если викарий…
– Конечно…
– На каких шатких основах, – продекламировал Роджер, – зиждут обманутые души свои упования на вечное блаженство? Они любят грех, затверживают его, как прилежный школьник – они ждут вечной милости, как чего-то, что им само собой полагается – робкому шепоту совести они отвечают, что будет еще время для покаяния: жалкое утешение! В какую бездну муки погрузит преступных этот обман?
– Добрый вечер, – сказал инспектор, входя из сада.
– Викарий сочинил проповедь, – обратился к нему Роджер, – о том, что смерти больше не будет, и шел в библиотеку, чтобы справиться с источниками, но по дороге отвлекся на картину и задумался о том, что она нам говорит.
– Хорошая картина, – сказал инспектор.
– Интересно, о чем думает пастушка, – сказал Роджер. – Она ведь не видит волка?
– С той точки, где она стоит, – сказал инспектор, – нет, конечно.
– Я бы и сам его не заметил, – сказал Роджер, – если бы сэр Джон в свое время мне его не показал. Если не знать, так просто не увидишь.
– Да, сэр Джон разбирался в искусстве, – сказала Джейн. – Особенно в последние годы. В библиотеке лежит куча его выписок.