— Прежде всего объясните мне, господа, какая муха вас укусила, что вы снялись с пограничных постов и стянули свои полки в мирный Домлечг? Вряд ли таков был приказ герцога. Погоди, Гулер, ты уж готов вскипеть! Вы рассудительнее всех, граф Траверс! Благоволите дать мне разъяснение.
Граф, молодой еще человек с тонким и решительным лицом ярко выраженного итальянского типа, рассказал, что, услыхав о смерти герцога, чья особа и честь были им единственной порукой, они побоялись окончательно потерять невыплаченное их полкам содержание, а оно, как известно Иеначу, превышает сумму в миллион ливров. По контракту они обязаны из личных средств возместить солдатам эту потерю, что стало бы для них полным разорением. Им оставалось одно только средство избежать этого, к коему они единодушно решили прибегнуть: оставить свои пограничные посты с тем, чтобы возвратиться не иначе, как после выплаты всего долга французским казначейством. По счастью, весть о кончине герцога не подтвердилась, но раз шаг уже сделан, глупо было бы отступать, а потому они намерены отстаивать справедливые требования и перед самим высокочтимым ими герцогом Генрихом.
Тот, узнав про их притязания, прислал к ним военного казначея Ланье с ничтожной суммой в тридцать три тысячи ливров в счет погашения долга и при этом приказал незамедлительно занять прежние пограничные посты…
— Что несовместимо с нашим достоинством, — не стерпел Гулер. — Этот подлый карлик всячески поносил нас и даже осмелился грозить, что выпотрошит нам животы!
— Passer sur le ventre![7] — насмешливо перевел Иенач. — На самом деле это совсем не такая уж страшная угроза. А ты, видно, перенял у наших французских сотоварищей одни только ругательства.
— Morbleu, — вспылил Гулер. — Я тебе и не то могу сказать. Этот злобный уродец позволил себе гнусную шутку, которую понял я один. Герцог велел ему, с издевкой заявил он, погнать нас обратно на границу и тем оправдать свое имя. Я извлек словарь — единственное наследство моего брата, — он умер в Париже, можно сказать, как блудный сын. И как вы думаете, господа, что означает слово «ланье»? Погонщик ослов. Знай я это, пока он не убрался, я его, слизняка, скорпиона эдакого, двумя пальцами бы раздавил.
Во время этой тирады Иенач, насупясь, что-то сосредоточенно обдумывал и теперь обратился к собравшимся с такими словами:
— Меня-то вы считаете платежеспособным?.. Вы знаете, я всегда был хорошим хозяином, на военную добычу я построил себе в Давосе отличный дом и прикупил к нему окрестные пастбища. Кроме того, у банкира на площади Святого Марка в Венеции хранятся мои деньги, а он человек со сметкой и знает, как их пустить в оборот. Конечно, этого мало, чтобы полностью вас удовлетворить, однако я пользуюсь кредитом, а потому рассчитываю добыть и остальные. Хотите, я выдам вам письменное обязательство на всю сумму, которую вам задолжал герцог? Только не тревожьте вы его сегодня, он болен и утомлен. Я улучу удобную минуту и замолвлю перед ним слово за вас, да и за себя тоже, — это теперь наше общее дело, я ведь останусь нищим, если оно не выгорит…