– Объясни, зачем ты разболтала Кип обо всех наших проблемах, да еще и превратила это в шутку?
– Я ничего не разбалтывала.
– Ага. Особенно когда радостно щебетала, что я тебя похитила, а ты моя несчастная жертва.
– А может, я действительно жертва, Джем? Может, мне пора звонить копам?
Мы обе знаем, что она никогда этого не сделает.
Пока она перелистывает канал за каналом, я сверлю глазами потолок. Из головы не идет мысль о семи тысячах, которые я так легко отправила в мусорный бак. Скорее всего, этот бак уже опустел. Наверное, всего пару часов назад.
Все, что мне остается, – отпустить эту ситуацию, иначе я свихнусь. Просто выкинуть все из головы.
– Прости, что сразу не рассказала, что Кип девушка, – говорю я Дикси. – И за маму прости. Я не хотела, чтобы она на тебе срывалась.
– Со мной не случилось ничего нового, мама вечно срывается на нас, – устало бормочет Дикси.
– Это порочный круг. Ты злишься на маму, а в итоге срываешься на мне. Я тоже срывалась на тебе, но на самом деле злилась на отца. Извини.
Я перевернулась на бок, чтобы видеть ее.
– Я больше так не хочу.
– Ты о чем?
– Я больше не хочу срываться на тех, кто ни в чем не виноват.
Я надеюсь, что она мне ответит, ответит что угодно, и мы наконец-то поговорим по душам. Но Дикси молча смотрит в экран телевизора.
Перевернувшись на спину, я гадаю, простит ли она меня когда-нибудь за весь этот хаос, в который я нас втянула. Поймет ли она когда-нибудь, что единственная причина, по которой все это произошло с нами, – наши родители? Мы просто хотим, чтобы они нас любили, мы хотим, чтобы они о нас заботились. И может быть, когда мы это признаем, мы сможем простить себя за это. Или хотя бы попытаться.
Я не успеваю заметить, как мы засыпаем. Меня будит стук капель дождя, стекающих по оконному стеклу. Открыв глаза, я не сразу понимаю, где я нахожусь, с кем я и сколько сейчас времени. В воздухе витает еле уловимый запах хвои.
– Ты не спишь? – шепчу я сестре.
– Нет, – сонно мурлыкает Дикси в ответ.
– Помнишь, как однажды мы ходили в поход вместе с мамой и Роксаной?
Она молчит так долго, что я уже не надеюсь дождаться ответа.
– Да, – задумчиво тянет сестра, – замороженные хот-доги мне всю жизнь в кошмарах будут сниться. Кажется, в те выходные мы питались только ими.
Интересно, она помнит, почему мы туда поехали? У отца была ломка, и мама решила увести нас подальше от дома. Мы не должны были это видеть. Не в этом возрасте. Роксана согласилась сразу. Одолжив палатку у одного из своих друзей, она посадила нас в свой разбитый, ржавый пикап и отвезла в лес Порт-Анджелеса, что в паре часов езды от дома. Во время отлива мы выходили на подсыхающий на солнце влажный песок. Роксана подбирала розовых морских звезд с жесткими шершавыми панцирями и клала их мне в ладошки. Загадочные и странные, они колыхались в моих руках. К вечеру мама и Роксана пытались развести костер, но дерево упрямо не желало разгораться.