– Мое гостеприимство распространяется лишь на членов, пусть и изгнанных, нашего общества, – спокойным, ровным тоном ответил на незаданный вопрос Фарух.
– Доброй ночи, Алекс. – Один из вампиров сверкнул угольками алых глаз.
– Теплого солнца, пиявка. – Дум показательно повернулся к вампиру спиной.
Ни один хищник не терпит, когда к нему поворачиваются спиной. А если речь идет о разумном хищнике, которому десятилетиями масс-медиа прививало чувство своей исключительности еще даже до Prophet и линз, то…
Сложно представить, сколько молоденьких, глупых девочек стали ужином в когтях этих тварей.
– Ты…
Алекс почувствовал на губах привкус меди – верный признак агрессивно настроенного вампира.
– Только дай мне повод, пиявка, и отправишься следом за своим братом.
Кто-то зашипел. Не как кошка или змея, а куда пронзительнее. Настолько, что у непривычного человека могло помутиться сознание.
– Достаточно, – коротко произнес Фарух. – Виконт Джеремайа, уплатите виру при выходе.
– Конечно, – поклонился кровосос, – как скажет уважаемый Паромщик.
Фарух пропустил явное оскорбление мимо ушей и продолжал приветственно улыбаться.
– Эй, что за… – Грибовский проглотил оставшуюся часть фразы вместе с выбитым из легких кислородом. Мощные руки вздернули его за плечи и выкинули куда-то позади.
– Хочешь потанцевать, клыкастая дорогуша?! Я весь тв…
Звуки отсекло. Алекс не видел, что происходит за спиной, но судя по ощущениям, Грибовский оказался втянут в совсем не традиционное развлечение “Бездны” – драку.
– И почему ты упокоил его брата, Клауса… – вздохнул Фарух. – Если бы ты отправил к праху Джеремайю, я бы, возможно, даже не исключал тебя из клуба.
– Клаус был ничуть не лучше.
– Да, но он должен был клубу две сотни монет…
Алекс чуть воздухом не подавился. Две сотни монет… Он, учитывая наследство всей школы “Фаллен” (ту часть, которую удалось вытащить из ее руин), располагал всего сотней монет “Бездны”. На что вообще можно было потратить такую крупную сумму внутренней валюты организации?!
– Он обменял их на кредиты?
– Алекс, ночь с тобой! Последний такой умник, кто пытался провернуть подобное, до сих пор не может выбраться из Ямы.
Дум передернул плечами.
Яма… очередная байка из склепа. Опять же – в самом прямом смысле.
– Ваш… – Валери, подходя к столу, замерла. Она так и не поставила поднос с напитками. По столу в этот момент, сверкая заплывающим глазом и прореженной кровавой улыбкой, пролетел Грибовский. Что странно, у него отсутствовал левый ботинок. А еще из его кулаков торчали чьи-то застрявшие, выбитые клыки. – Русский чай.