Батальные полотна
Именно на основе военных впечатлений Верещагин создал потом знаменитые картины, посвященные войне. Его выставка туркестанских работ в Петербурге вызвала восторг критики. Сильное впечатление произвели его полотна на основателя знаменитой галереи, Третьякова. На этих картинах не было пышных батальных сцен, портретов генералов в парадной форме, к которым так привыкла публика, они запечатлевали сцены военных будней, ратный труд солдат, страдания раненых, забытых на поле сражения. А знаменитое полотно «Апофеоз войны», на котором изображена груда черепов с кружащими над ней черными коршунами, стало символом антивоенных настроений автора.
Разумеется, царский двор и командование армии встретили такие непривычные батальные полотна в штыки, кавалера Георгиевского креста обвиняли в отсутствии патриотизма, говорили, что его картины «позорят честь русской армии» и т. п. Баллада Мусоргского, созданная под впечатлением картины Верещагина «Забытый», была запрещена цензурой. Оскорбленный художник отказался от звания профессора, которое ему решила присвоить Академия художеств. Официально он мотивировал свой отказ тем, что вообще считает все звания и награды в искусстве ненужными.
Сильнейшее впечатление произвели потом его антивоенные картины в Европе. Знаменитый немецкий стратег Мольтке, которому самому нравились полотна Верещагина, издал приказ, категорически запрещающий солдатам их смотреть.
Снова в бою
В 1877 году началась Русско-турецкая война. Верещагин снова оказался в действующей армии, которая сражалась за освобождение народов Балканского полуострова от турецкого ига. Художник нередко создавал свои картины прямо на поле боя под турецкими пулями и снарядами. Объясняя это, Верещагин говорил, что задался целью «дать обществу картину настоящей, неподдельной войны». А для этого нужно было все прочувствовать самому, участвовать в атаках и штурмах, испытать голод и страдания. Участвуя на Дунае в атаке крошечной миноноски «Шутка» против огромного турецкого корабля, Верещагин получил тяжелое ранение и едва не умер. Оправившись, он принял участие в боях за Плевну. Когда в конце войны сотрудники штаба главнокомандующего спрашивали Верещагина, какую награду, какой орден он желал бы получить за свои подвиги, то художник ответил: «Конечно, никакого». Когда его известили, что ему все же намерены вручить золотую шпагу, Василий Васильевич тотчас же уехал. Храбро воевали и его братья, один из них был убит, другой ранен. Батальные полотна Верещагина выставлялись не только в России, но и во многих странах и всюду получили самую восторженную оценку. Иван Крамской с восхищением писал о Верещагине: «Я не знаю, есть ли в настоящее время художник, равный ему не только у нас, но и за границей. Это нечто удивительное». А пораженный его дарованием, знаменитый в те времена немецкий художник Адольф Менцель заявил: «Вот этот может все!». Восторг в обществе вызвала серия картин Верещагина, посвященная войне 1812 года.