Данте. Преступление света (Леони) - страница 68

Натянув поводья, Данте удержал двинувшуюся вперед лошадь.

Тем временем Пьетра схватилась за повозку обеими руками, словно желая ее удержать, и покосилась на завернувшуюся в покрывало немую Амару. Потом она еще раз обернулась и, встав на цыпочки, зашептала поэту в ухо:

— Берегись этой женщины!

От молодой проститутки пахло вином, но Данте показалось, что она говорит дружелюбнее обычного, почти с симпатией в голосе.

— Пьетра… — начал было поэт, но девушка махнула на него рукой и отшатнулась от повозки.

— Берегись! — повторила она на этот раз привычным презрительным тоном. — Она — совсем не то, что кажется.

— В каком смысле?

Пьетра исподлобья покосилась на немую, безвольно откинувшую голову на спинку сиденья, а потом разразилась хорошо знакомым Данте вульгарным хохотом.

— Ты сам все поймешь! Еще как поймешь! — крикнула она и бросилась назад к дверям публичного дома с таким видом, словно уже жалела о своем поступке.

Данте растерялся, а его спутница постепенно приходила в себя и время от времени поглядывала на него поверх покрывала, которым вновь закутала себе часть лица.

Разумеется, поэт не мог отвезти ее во Дворец Приоров. Ему даже захотелось поехать обратно в публичный дом и попросить мону Ладжу приютить девушку на некоторое время. Однако в этом случае о существовании немой француженки все тотчас бы узнали. Данте же сначала хотел разгадать ее тайну и понять, как она связана с загадочными убийствами.

Наверное, лучше всего вернуться в аббатство. Там Амара будет прятаться и дальше, а поэт поймает Брандана, как только он там появится!

зяв Амару за руку, Данте провел ее внутрь аббатства через взломанную им ранее дверь. Пальцы девушки согрелись у него в руке. Теперь она шла за ним не как несчастная пленница, а сжимала его руку в своей, словно была его возлюбленной.

Поэт повел ее вдоль колонн к двери за алтарем, но не прошли они и нескольких шагов, как он толкнул Амару за ближайшую колонну и спрятался там рядом с ней. Прямо перед ними кто-то бродил по церкви, словно что-то разыскивая. Незнакомец приближался, и Данте схватился за кинжал, подозревая, что это вернувшийся Брандан.

Поэт уже собирался броситься на монаха, как вдруг луч лунного света упал на лицо незнакомца.

— Чекко! — воскликнул Данте. — Что ты здесь делаешь?!

Чекко Ангольери подскочил на месте от неожиданности и замер. Впрочем, он тут же пришел в себя, и его лицо озарила привычная насмешливая улыбочка. Подняв голову, он демонстративно огляделся по сторонам.

— Говорят, здесь творятся чудеса. Вот я и хотел их увидеть. Вам, флорентийцам, страшно везет. Господь Бог своею рукою пишет страницы истории вашего города. Да если с неба во всем мире польется жидкий навоз, у вас он все равно будет благоухать розами!