— Ты не удержал рыбу, — сказал ему по-фински Раймо. — Я говорил, как надо ее вытаскивать! За хвост надо было!
— Не учи ученого! Я знаешь сколько рыбы ловил! Сейчас вот возьму динамит — столько возьму, что глаза твои вылезут!..
— Я умею ловить рыбу! У нас в Финляндии все умеют ловить рыбу! Если нет в лодке сачка, то руками надо брать за…
— Вы еще подеритесь, горячие финские парни! — прикрикнул на них Миха-лыч.
Это было просто поразительное зрелище, как финский интеллектуал и простои русский егерь безо всяких проблем смогли найти общий язык… Как это произошло, никто не в силах был объяснить. Но сейчас все это принималось, как естественное состояние.
— Садись! — приказал им Михалыч. Он поднял стакан и произнес очередную свою нетленку: — Ну, за охоту!..
Все дружно выпили. Лева клеил поодаль лодку, проверяя, не травит ли корпус.
— Лев! — заорал ему Качалов. — Давай к нам! Брось ты с ней возиться, еще успеется!..
Лева не отвечал. Просто ремонтировал лодку и молчал, посматривая, как разворачивается и ширится веселье за столом.
Семенов и Сергей Олегович принялись искать вокруг стола пистолет. Правда, старались далеко от него не отходить…
Вскоре затянули песню. Каждый на своем языке, но — общую.
— Левка! Давай к столу! — снова позвал Соловейчика Женя.
Лева медленно подошел к навесу и остановился, разглядывая веселую компанию. Раймо и Кузьмич, обнявшись, о чем-то говорили, ни на кого не обращая внимания. Генерал смотрел на них и попыхивал сигарой. Женя уже разливал по новой.
— Что вы все пьете?! — вырвалось у Левы. — Пьете, пьете! Все уже пропили? Страну! Веру! Закон! Сто лет назад, даже чуть больше, народ в России пить бросил! Целые деревни, села, волости, даже губернии зарок давали — не пить! Месяц! Год! Бойкот объявляли винным откупам!..
— А откупа-то, Лева, твои соплеменники держали… — уточнил Качалов.
— И они тоже! Но народ-то сам, по собственному желанию, без принуждения прекратил пить! И правильно сделал! А мы?! Как слепые, как безумцы — пьем и пьем! Как будто боимся чего-то! Ищем что-то! Да нет там ничего! — показал он на бутыль. — Зло и мрак! — Соловейчик протянул руку, взял полный стакан с водкой. — Безумие какое-то…
И Лева выпил стакан одним глотком.
Потом, удивляясь самому себе, посмотрел на друзей, словно очнувшись…
— Ну ты и напугал меня, Лева… — после непродолжительного всеобщего замешательства признался Кузьмич. — Чего это, думаю, с ним? Отошел, значит… Это бывает… У меня тоже — иногда нахлынет, держит, держит и не отпускает… Тогда или это, — он показал на стоящие на столе бутылки, — или к бабе. Или все вместе…