.
Однако добытое при научных раскопках могильника (с составлением планов раскопанных участков, с чертежами погребений) составляло лишь малую долю того, что оказалось в виде разрозненных материалов и плохо документированных Коллекций в руках частных лиц благодаря «деятельности» Канукова, вскрывшего около 600 погребений. Чтобы представить себе воочию тот урон, который нанесен им археологии Кавказа, вспомним для сравнения Гальштатский могильник VIII–V вв. до н. э., открытый в 1824 г. в Швейцарии и ставший известным миру по раскопкам любителя, а не специалиста И. Г. Рамсауэра в 1846–1863 гг., близкий по времени и характеру материала к Кобанскому и именно загадкой этого сходства подогревший в свое время живой интерес в Европе к кобанским древностям. Ведь в Европе на протяжении последующих полутора веков полевых исследований не появилось другого аналогичного по объему (первоначально вскрыто 993 погребения) и значимости памятника. Интерес к этому замечательному могильнику определяется его размерами, многочисленностью погребений (к настоящему времени их исследовано до 2000) и богатством оставившего его населения, о чем свидетельствует могильный инвентарь.
Главное заключается в том, что этот материал благодаря документации по комплексам давал возможность представить жизнь определенной группы населения на протяжении примерно 350 лет. Изучение коллекций, дополненное материалами сохранившихся в Лондонской библиотеке Общества антиквариев (созданного в 1718 г.) рукописных «протоколов» раскопок И. Г. Рамсауэра и каталога Венского музея природы, позволило в самое недавнее время прекрасно издать, а затем подвергнуть такой математической обработке материал Гальштатского могильника [Barth, Hodson, 1976; Hodson, 1977], что методически эта работа может служить примером для исследования древних могильников, раскапываемых в наши дни.
В отечественной археологической литературе восполнить урон, нанесенный хищническими раскопками «любителей», было призвано осуществленное Московским археологическим обществом с 1888 по 1916 г. под редакцией П. С. Уваровой титаническое издание тринадцати томов монументальных, не превзойденных по качеству иллюстраций и полноте охвата источников «Материалов по археологии Кавказа». Особый интерес для нашей темы представляет восьмой выпуск «Могильники Северного Кавказа», включающий 381 страницу текста и более 130 прекрасно исполненных таблиц, — настольная книга каждого кавказоведа, к которой мы не раз будем обращаться на протяжении дальнейшего изложения.
В предисловии, написанном П. С. Уваровой, говорится, что с публикацией книги возникла «возможность русским ученым, во-первых, оправдаться перед Европой изданием научного материала, всецело принадлежащего Россия, но до сих пор обработанного преимущественно иностранными учеными, а во-вторых, воспользоваться им для дальнейших трудов и научных выводов, которые станут возможнее и доступнее при материале, собранном в одно целое и более или менее систематизированном» [Уварова, 1900, с. IX].