– Стоп! Запомни последнюю фразу.
Марине было важно, чтоб этот вопрос прозвучал не от нее. Иначе не услышит, не поймет, не задумается, не сделает выводы.
– Какую фразу? – непонимающе икнула Даша.
– Последнюю, – нервно прошипела Марина.
– А что я сказала?
– Ты задала самый правильный вопрос из всего полуторачасового нытья. Давай, вспоминай. Что ты сказала, ну?
– Козёл он последний, – махнула рукой Даша и опять разрыдалась.
Марина вышла из кухни, набрала номер в мобильном и быстро сказала:
– Ксюша, ситуация вышла из-под контроля. Приезжай.
На том конце провода вздохнули, но ответили согласием.
– И девочек позови… Да, пароль «казнить»… Жду.
Марина положила телефон в сумку и бесшумно вернулась на кухню.
Оксана выглядела строго и сурово всегда. Всему виной природное выражение лица. Даже на детских фотографиях в альбоме маленькая девочка без улыбки. Бантики, корона, платье Снежинки, первый раз в первый класс – ее выражение лица не менялось. Всегда серьезная, с поджатыми губами и насупленными бровями.
В свои тридцать шесть она добилась всего, о чем мечтала в детстве: крепкая семья, четырнадцатилетняя дочь и еще двадцать восемь крикливых малышей. У педагога всегда так – нет разделения на своих и чужих. Старшенькая родная, от мужа, а второклашки – приемные, от школы. Оксане нравилась эта шутка. Казалось, она никогда не потеряет актуальности, хоть придумана была лет шесть назад, в период очередной трансформации образовательного процесса в начальных классах.
Как это часто бывает, романтический шлейф педагогики развеялся еще в период студенчества, но детскую мечту она не предала. На третьем курсе вышла замуж за травматолога районной поликлиники, который с особой нежностью лечил ее вывихнутую лодыжку. На пятом курсе забеременела, после защиты диплома – родила. Дорастила мужа до заведующего этой самой поликлиникой, и не скрывала, что Серёгин карьерный рост – целиком заслуга жены, то есть ее собственная.
– Мам, ты куда? – дочь выглянула из комнаты, когда Оксана обувалась в прихожей.
– К подруге.
– На ночь глядя? – дочь недоверчиво взглянула в потемневшее окно.
– Надо помочь.
Оксана повязала шарф и взяла ключи от машины. Вдаваться в подробности не хотелось.
– А папа знает?
Дочка смотрела насторожено. Оксана зажала ключи в кулаке и показала знак молчать.
– Лиз, папе не говори. Он обещал мне еще пять лет назад купить машину, но до сих пор не выполнил. Я решила, что буду пользоваться его джипом без спроса. Справедливо?
Оксана улыбнулась, но взгляд остался строгим, учительским. Лиза понимающе кивнула.