— Прощаю, Елена Викторовна. Тем более, что и прощать-то нечего: оправданное недоверие, так сказать, здоровый скептицизм. Разумеется, ничего мне ваша подруга не говорила. Впрочем — вы сами. Расспросите её потом. А то, что я предположил у вас внезапные психологические прозрения — это, как сказал бы Шерлок Холмс, элементарно. Уран в тесном соединении с Плутоном, в секстиле к Нептуну и в оппозиции с Сатурном. Завязаны все высшие планеты. Какие-нибудь особенные психические способности, стало быть, очень вероятны. Вплоть — до экстрасенсорики. Ну, вот я и рискнул предположить… И, как видите, угадал.
(Следует заметить, для астролога такой прогноз — чистейшая авантюра: всех вышеперечисленных признаков совершенно недостаточно для столь далеко идущих выводов; зато как психолог ход Окаёмов сделал беспроигрышный: скажите женщине о наличии у неё какого-нибудь редкого душевного дара — она непременно найдёт его у себя.)
— Лев Иванович, теперь я понимаю Алку! Ну — почему она мне вас так расхваливала! А вы ещё скромничаете! Притворяетесь, будто мало верите в астрологию! И вот так! Сходу! Объяснили мои прозрения! Которые, если честно, меня немножко пугали. Ну, понимаете… думала, что, может быть, крыша не на месте. Куда-то слегка поехала. А оказывается — высшие планеты…
— Рад, Елена Викторовна, что угадал. Хотя, по-моему, вы сейчас чуть-чуть кокетничаете — ну, дескать, крыша слегка поехала — и, тем не менее… ваш дар — явление уникальное…
(Сейчас, нащупав слабую струнку, Окаёмов безбожно льстил — это у него всегда получалось плохо: увы, положение обязывало.)
— …и, знаете, Елена Викторовна, с вашим психологическим портретом я пока подожду. Грубый схематический набросок — при вашем душевном даре! — вряд ли вас удовлетворит, а к тонкому анализу я пока не готов. Необходимо тщательно изучить ваш гороскоп. И потом, Елена Викторовна… главное… вас ведь, в первую очередь, интересуют не ваши психические особенности?.. правда?.. ведь, в первую очередь, вас волнуют перспективы ваших отношений с Андреем? А точнее — насколько его чувства к вам сильны и долговечны? Что, стало быть, готовит вам день грядущий?
Стоило Окаёмову о любви Елены Викторовны к Андрею заговорить, что называется, в лоб и госпожа Караваева опять смутилась, опять нервно взяла сигарету и отвечать начала после значительной паузы, сделав несколько глубоких затяжек.
— Ох, Лев Иванович, убеждали вы меня, убеждали… да и сама… понимаю, что не преступница… но… как бы это?.. ну, да! Грешница! И ещё какая! Вот, Лев Иванович, думала: современная женщина… без предрассудков… и более — деловая женщина… как сейчас говорят «бизнесвумен»… эмансипированная и всё такое прочее… а стоило дуре-бабе влюбиться — и! Добро бы ещё — в солидного мужика: после армии или института… так ведь нет! В мальчишку! Ведь, Лев Иванович, дело не в том, что я много старше… нет… Андрей… он ведь совсем ещё неоперившийся… птенец… а тут я — со своей глупой любовью! Мрак! Полный отпад! Ведь, Лев Иванович, я, по российским масштабам, богатая женщина — и… могла бы полностью содержать Андрея…