— Той самой.
Если бы стоял туман, как это часто бывает около реки, или если бы успело стемнеть чуть сильнее, то «Грейпс», конечно же, был бы той же самой гостиницей, поскольку её заново отстроили без малейших изменений, и Стивен мог бы вслепую пройти в свою комнату, но свежий кирпич еще не успел приобрести привычный лондонский тусклый цвет, а незастекленные окна верхнего этажа придавали месту зловещий вид, которого оно точно не заслуживало, но когда Мэтьюрин вошел в холл, то ощутил себя дома.
Здесь всё обычно сияло безукоризненной чистотой, и если убрать запах свежей штукатурки, то отличия и не сыскать. Это гостиница, которую он так хорошо знал — здесь он годами арендовал комнату — спокойная гостиница, подходящая Королевскому обществу, энтомологам, другим ученым сообществам, и чью домовладелицу он особенно ценил.
Хотя в этот момент его доброе расположение к миссис Броуд слегка поколебалось от звука её голоса несколькими этажами выше, пронзительно и страстно кого-то обличающего.
Мэтьюрин всегда с трудом выносил бранящихся, и теперь он стоял, сложив руки за спиной и склонив голову, на лице застыло несчастное выражение. Такой же эффект брань оказала и на двух стекольщиков, спускающихся теперь по лестнице, а их преследовал поток ругани.
— Да, мэм. Конечно, мэм. Именно так, мэм, не подведем.
В дверном проеме стекольщики натянули шляпы, обменялись вымученными взглядами, и молча поспешили прочь.
Было слышно, как миссис спускалась и ворчала:
— Проклятые ленивые кобели, радикалы, якобинцы, огрызки, мерзавцы. — А когда она спустилась в холл, голос стал почти нормальным. — Нет, сэр, вас невозможно обслужить. Гостиница еще не открылась и, похоже, никогда не откроется с такими-то ужасными негодяями. Боже, это же доктор! Господь с вами, сэр, прошу, садитесь.
Обычно доброжелательное лицо хозяйки просияло, как будто солнце выглянуло из-за лиловой тучи, и она указала короткой пухлой рукой в сторону кресла.
— Так вы в городе, сэр? Мы читали о вас в газетах, а еще повсюду листовки, а еще транспарант в окне у Гослингов, Господи, такое свершение! Надеюсь, никого не ранило, а как там наш дорогой капитан? Я могу вопить от недовольства — эти недотёпы обещали окна наверху и для вашей комнаты еще три недели назад, и вот вы уже здесь, а окон всё еще нет, дождь приближается и испортит полы, что девочки натерли до блеска. Уже одного этого достаточно, чтобы женщина расплакалась. Но вот вы здесь, и без багажа. Что мне вам принести, сэр, чтобы выпить за процветание нового «Грейпс»?
— Да благословит небо этот дом и его хозяйку, миссис Броуд, — провозгласил Стивен, — я с радостью выпью глоточек виски.