Проще назвать Влади лгуньей, чем поверить в чистоту крови. Однако она доказала. И не один раз!
Выбравшись из пещеры, я подошел к самому краю выступа, подставил лицо под льющиеся с неба струи дождя. Ликование скручивалось в груди теплым шаром. Оно накапливалось, заполняло, будоражило. Следовало вернуться к хладности Стали, вспомнить о выбранном пути спокойствия и непоколебимости, однако само нутро просило поддаться эмоциям, пустить их в кровь, не идти сейчас на голос разума.
– Уже выбрался? – раздалось громкое снизу.
– Гайон? – Я больше удивился тому, что он был на коне в компании сына и нескольких гномов, чем самому присутствию здесь. – Да, нам удалось найти выход.
– Зайрн, езжай к пещерам, проверь степень обвалов. Вы отправляйтесь с ним, – настолько четко и громко отдавал он приказы, что они с легкостью различались сквозь шум бесконечного дождя. – И оставьте виану из рода Фаросов одну лошадь.
– Не нужно. Я расправлю крылья.
Дракон отрицательно покачал головой и указал взглядом в небо с набухшими тяжелыми тучами, готовыми вот-вот испустить молнии. В ином случае я все равно отправился бы в Фаросилиан по воздуху. Удар по крыльям весьма неприятен, однако не смертелен. Как напоминание о девушке, из пещеры донесся приглушенный шум. Выдержит ли она подобное испытание?..
– Две лошади. – С помощью вложенной силы звук моего голоса понесся вперед неразрушимой волной. – Со мной еще человечка.
Гайон кивнул, отдал приказ сыну, похожему на него как две струи дождя, а тот незамедлительно принял управление гномами в свои руки и, ударив пятками в бока коня, отправился в путь.
Сзади послышалась возня. Виан посмотрел на меня и тут же перевел взгляд на выбравшуюся из пещеры человечку.
– А с каких пор ты обладаешь магией Камня? – с озарившей его лицо улыбкой прокричал дракон.
– Я не… – собрался ответить Гайону, что не обладаю магией Камня, как вдруг рядом раздался вскрик и громкие ругательства.
Я обернулся и воззвал к хладности Стали, к спокойствию, ко льду, способному поглотить жар, затопивший меня одной волной.
Капля крови сорвалась с подбородка Влади и разбилась о камень одновременно с вспоровшей пространство молнией. С трудом оторвавшись от быстро растворившейся в водяных потоках бордовой кляксы, я поднял взгляд к лицу девушки, приподнявшейся на руках после падения. Неужели нельзя быть осторожной! От вида царапины на всю щеку меня с новой силой охватила злость.
Влади заметила ее и вздрогнула. В глубине зеленых глаз отразился испуг, будто человечка вмиг поняла свои ошибки и теперь начала бояться дракона, потеряла ту свою дерзость, с помощью болезни обрела чувство самосохранения, поняла, что от одного движения моей руки может лишиться жизни.