«Она никогда не говорила ничего подозрительного?»
«Нет. Кроме того, что винила во всём себя. Она говорила, что это всё случилось из-за спиртного. Она слишком много выпила и отключилась. Она забыла запереть дверь и не услышала, когда кто-то проник в дом, совершил выстрел и преспокойно удалился».
«Но всё же… Кому было известно, что дверь не заперта? Или же преступник пришёл в полной готовности выбить её? А тут, по счастливой случайности, дверь оказалась открытой?»
«Это один из многих вопросов, которые я задаю себе снова и снова».
«А какие у вас ещё вопросы?»
Регги поглядел на задний двор, где на ступеньках крыльца на солнышке грелась кошка. Он нахмурился и спросил: «Могу я быть откровенным?»
«Конечно».
«Ваша мать никогда не интересовалась расследованием и не спрашивала, нашли мы убийцу или нет. Даже не интересовалась подозреваемыми, хотя те до сих пор спрашивают о состоянии дела. Она не задала ни одного вопроса. Долгое время я полагал, что она просто не верит в правосудие».
Регги замолчал, а Макензи представила себе картину той ночи, которую давным-давно нарисовал её разум. Она, конечно, не могла видеть матери на диване, пока не нашла отца убитым. Несмотря на это, Макензи не раз представляла, как та как ни в чём не бывало спит пьяным сном на диване, рядом с которым стоят бутылка вина и пустой стакан. И как только Макензи снова увидела этот образ, то поняла, что начинает злиться.
«Вы уже просмотрели оригиналы документов в полицейском участке?» — спросил Регги.
«Да. Наделала столько копий, что мне на всю жизнь хватит».
Регги улыбнулся.
«Я вижу, вы из тех, кто не сдаётся. Если так, то вам это передалось по наследству. Когда ваш отец брался за дело, то всегда доводил его до конца. Он полностью отдавал себя работе».
Макензи улыбнулась. Она вспомнила ссоры между родителями, когда мать обвиняла отца в слишком серьёзном отношении к работе и в полном отсутствии внимания к её особе.
«Спасибо, что поговорили со мной», — произнесла Макензи, вставая с кресла.
«Не за что. Это самое интересное событие, которое произошло со мной за последние несколько недель. Если будут ещё вопросы, звоните, не стесняйтесь».
«Да, сэр, обязательно».
Регги кивнул.
«Агент Уайт,… не буду лгать. Я не был особенно хорошо знаком с вашим отцом. Мы знали друг друга по имени и примерно раз в неделю разговаривали, но только по необходимости. Но учитывая то, что я о нём знаю, я уверен, он бы гордился вами».
Слёзы подкатили внезапно, и Макензи почувствовала, что покраснела. Она быстро заморгала, пытаясь не дать себе расплакаться.