Действуя ощупью, надеясь на отклик, он вот на чем делает упор:
«Мы с Вами одного поля ягода, — пишет он Генералу. — Сколько раз Вы поступали так, как считали нужным, ради спасения Израиля? Наперекор всему, что принято считать разумным. Наперекор всем советам. Создавая ложное впечатление о своих намерениях. Нарушая и наши, и чужие законы.
Вы поступали так, как считали нужным, ради спасения народа — даже когда ему было невдомек, что он нуждается в спасении.
Мы с Вами одинаковы.
Проиграть эту войну с палестинцами, сдать позиции, поднять белый флаг — вот наш единственный путь к победе. История это докажет. Но сейчас история, за которую я борюсь, еще скрыта в грядущем».
И, обращаясь к человеку, по чьему указанию он был обнулен, заключенный Z прекрасно понимает, что должен вести себя соответственно. Автор, он убежден, должен знать своего читателя. И потому он все письма к Генералу, включая нынешнее, подписывает одинаково:
Искреннейше Ваш,
заключенный Z
На озере поднимается ветер, и яхту покачивает под мостом Глинике. У Фарида, который на воде иногда в порядке исключения позволяет себе выпить, в руке бутылка пива из корзинки с припасами от домашней прислуги Джошуа. В корзинке столько всего — настоящий рог изобилия.
Они бросили якорь и, когда канат натянулся, перестали двигаться, но Джошуа сидит на палубе какой-то окаменевший, все еще стискивает румпель, как будто правит, костяшки белые. Фариду кажется, его друг несколько бледноват.
— На озере — и морская болезнь? Я думал, такого почти не бывает. Или вообще не бывает.
Джошуа улыбается слабой улыбкой.
— Прошу прощения. Моя подружка в таких случаях говорит: опять эта несчастная физиономия. У меня всегда все на лице написано, — говорит Джошуа, явно пытаясь приободриться. — Что, правда такой вид, словно морская болезнь?
Фарид отвечает утвердительно.
— Да, мне не очень хорошо, — говорит Джошуа. — Но не из-за воды. Мутит на почве всяких проблем.
— С подружкой нелады?
— Если бы. Нет, работа. Именно то, что я надеялся тут, на яхте, забыть. Посмотрите, какой милый мост! Глядишь и весь погружаешься в историю.
Фарид смеется.
— Для того-то я и плаваю, — говорит он. — Только на этих озерах у меня спокойно на душе.
— Увы, мои проблемы, похоже, плавают со мной.
— Не поделитесь? — предлагает Фарид то, чего собеседник, очевидно, ищет.
— Не хочется жаловаться.
Фарид открывает еще одну бутылку и, прежде чем передать ее Джошуа, тянется к нему рукой и снимает его ладонь с рукоятки управления.
— Вы уже жалуетесь. Только не объясняете, на что.
— Справедливо. — Джошуа приподнимает бутылку в вялом подобии тоста. — Одна из наших крупных сделок накрывается. С тех пор как я создал эту компанию, я практически печатал деньги, но теперь я, кажется, попал. Не надо было переключаться на компьютеры.