Но я подавила ее. Время скорбеть наступит позже. Я пропустила его вперед.
– Они ждут, Ли.
Он не спросил почему, а просто кивнул и выпрямился. Ли провел рукой по глазам и впервые за все время посмотрел мимо меня, в сторону остальных. При виде них, кажется, его мысли обрели четкость. Стенания Пэллора рядом с ним затихли, он уже почти замолчал. Ли вдруг решительно отвернулся от меня и раскрыл огромный мешок, привязанный к боку Пэллора. В нем вырисовывались страшные очертания. Он вытащил из мешка запятнанный, почерневший шлем, на котором был все еще различим символ Грозового Бича и горного вереска.
Он в последний раз коснулся все еще дрожащего бока Пэллора, кивнул мне, а затем направился к ожидающим наблюдателям: Атрею, страже Защитника, Холмсу, Хейн и другим стражникам с их драконами. Наступил момент тишины, и все, что мы слышали, – оглушающий ветер.
А затем Ли остановился в двух метрах от Атрея и бросил шлем на землю между ними. Прежде чем Атрей успел что-то сказать, Ли заговорил:
– Я был рожден и назван Лео, сыном Леона из дома Грозовых Бичей. Этим я подтверждаю, что отказываюсь от этого имени.
Хейн резко выдохнула воздух. Глаза Холмса округлились. Голос Ли звучал ясно, несмотря на шум ветра. Он говорил на драконьем языке с интонацией, свойственной традициям высоких клятв в старых дворах.
– Во имя Каллиполиса я разорвал все кровные узы. Во имя Каллиполиса я оставил как традиции своего народа, так и законы его давно умерших богов. Во имя Каллиполиса, – Ли вдохнул, и его голос прервался, – я убил члена своей семьи.
Он опустился на колени на каменную плиту, склонил голову и вытянул руки ладонями вверх.
– Пусть кровь на моих руках будет моим подношением, пусть результаты моей битвы станут доказательством моей верности.
А затем он опустил свои ладони на землю.
– Все, что у меня есть, я готов отдать Каллиполису. Я в вашей власти, вы можете оставить меня или изгнать, как вы захотите.
Ли, склонивший голову в ожидании, не заметил молчаливого разговора присутствующих: как Холмс с тихим, размеренным выдохом устремил взгляд на Атрея, подняв брови; как Хейн подняла руки к лицу и пыталась уловить взгляд Атрея своими округлившимися, яркими и испуганными глазами; как Дора Митрайдс скрестила руки на груди и уставилась на Атрея, поджав губы. Стража Защитника слабо и неуверенно сжала свои копья, смотря на Атрея и ожидая дальнейших инструкций. Атрей же смотрел на меня, мимо них.
Затем, к моему удивлению, он улыбнулся. В этой улыбке не было ни капли теплоты. Это были искривленные губы и поднятая бровь, словно вместо того, чтобы расстраиваться из-за моих маневров, он просто посмеялся над ними. Я почувствовала его злобу в этот момент.