Его голос наполнился болью.
- Хорошо, что мы не знаем, что принесут ветры. Если бы я знал .
Его голос затих, но палатка продолжала молчать. Жоден поднял голову и посмотрел на старейшин.
- Я не буду говорить о том, что уже было сказано. О смертях, вызванных несчастьем. О гибели Эпора из клана Барсука и Айдиры из клана Лисы. О кострах, которые горели днем и ночью. О моих песнях, когда я пел провожая мертвых в снега.
Я склонила голову и закрыла глаза, чтобы не расплакаться.
- Разве мертвые поднимали клинок?- В голосе Жодена слышалось рычание, полное гнева. - Они погибли в битве и ушли в снег как воины? Нет. Они лежали в своих постелях и дрожали, ничего не понимая в своих глазах, взывая к друзьям и любимым, их разум был рассеян по ветру.
Жоден остановился и сделал еще один глубокий вдох.
- Нет, я не буду говорить об этом. Когда-нибудь я смогу спеть эту печальную песнь. Но не сегодня.
Жоден потер лицо обеими руками, чтобы собраться с мыслями. В палатке стояла тишина. Я вытерла глаза и крепко сжала руки на коленях.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Жоден продолжил:
- Я готовился стать певцом. И я узнал, что истинный певец поет правду. Певец не должен поддаваться влиянию дружбы, преданности или мнению других людей. Певец должен петь истину так, как он ее видит, своими глазами. - Жоден судорожно вздохнул. - Но как певец должен противостоять давлению со стороны других, он должен также противостоять давлению изнутри. Он не должен поддаваться собственным страхам и печалям.
Есса слегка улыбнулась Жодену и заговорил.
- Это истина, которая затрагивает обе стороны. И не самое простое для понимания. Это признать.
Так и есть.- губы Жодена сжались в тонкую линию, когда он указал на Кира. - Кир дерзок, и говорят, что небеса благоволят смелым. Но я боюсь, что он заходит слишком далеко и слишком быстро. "Чума" показала мне, что объединять равнины и Сиян-это безумие.
- Не сейчас, - Жоден пристально посмотрел на меня -Как я могу говорить против женщины, которая спасла так много людей, включая Симуса? Которая отдала себя тому, что она считала унижением и оскорблением, чтобы спасти свой народ?-
Он снова повернулся к старейшинам.
- Моя правда такова. Меня разрывает собственная боль. Никогда больше я не хочу заботиться о стольких мертвых.
- Ну и что ты теперь скажешь, Жоден из клана Ястреба?- Дикий ветер давил, его голос мягко контрастировал с голосом Жодена. – Какая твоя истина?
Жоден поднял голову, чтобы еще раз посмотреть на Антаса. Оба мужчины были напряжены, словно чего-то ждали... чего