— Я!
— МЫ! — тут же пробасил в тон отцу Янтарь, с самым довольным и цветущим видом устраиваясь за здоровущий деревянный стол и вытягивая свою переломанную ногу.
— Чего там делаете?
— Собираемся, есть блинчики!
Невозможно было сдержать умилительную улыбку, слыша в голосе моего Бера не только тепло, но и искреннюю гордость, с которой он произнес это, словно сделать блинчики в их доме приравнивалось к какому-то подвигу, не иначе!
— Умеешь готовить все таки? — тут же оказался на пороге отец, передвигаясь так же молниеносно, как и Карат на поляне во время драки, и заглядывая в мои глаза с таким почти детским восторгом, что я лишь рассмеялась, кивая головой и удивленно выгибая брови на вопль отца в сторону зала, где обычно собирались все Беры, которые были в доме:
— Вши мохнатые! Гуляем! У нас сегодня блинчики!
Это прозвучало так, словно отец угощал всех за свой счет!
И отчасти видимо это было правдой, потому что тут же уютная пустая кухня наполнилась гулом голосов десятка огромных мужчин, которые были вечно голодными, а я застыла в нерешительности, пытаясь хотя бы просто прикинуть какое количество яиц, молока и муки стоит брать за основу. чтобы эта орава наелась, но даже приблизительно и «на глазок» получалось просто катастрофически много!
— Давай помогу, — мягко улыбнулась Мия, входя на кухню последней. в окружении своего синеглазого мужа и Малахита. как всегда милая и совершенно спокойная. чего никак нельзя было сказать про мужчин, окружающих ее.
Да, мелкой от природы девушке было очень непросто выносить ребенка истинного Берсерка, да еще и королевского рода, оттого Север и ходил за ней буквально попятам, каждую секунду ожидая, что должно случиться что-то непредвиденное.
Удивляло еще и то, как спокойно Север относился к тому, что Малахит был постоянно рядом, словно два крыла за спиной девушки, когда я знала совершенно точно, что Кадьяки в принципе не слишком добродушны. а что уж говорить про их половинку и других мужчин, которые явно приравнивались к статусу кровного врага, даже если просто проходили мимо!
— Ты то куда, козявка! Сядь на стульчик и не бегай перед моими глазами, пока я добрый! — буркнул отец хоть и как всегда громко, но все таки очень по-доброму. спихивая со стула рядом одного из Беров. чтобы освободить местечко рядом с собой неугомонной крошке, на что девушка лишь отмахнулась, проплыв до меня своей забавной походкой «беременной уточки», и извлекая из недр кухонного стола тазик невероятных размеров. Для блинчиков.
Япона маааааааать….
А я еще наивно считала, что мой папа много ел и я готовила как проклятая!