— Вы поймали мяч голой рукой, — сказала Кейси после долгой паузы.
И прежде чем Зеб успел что-либо ответить, Кейси неспешно взяла мяч из его краснеющей ладони. А затем осторожно — осторожно чуть ли не до боли! — провела по ней кончиком пальца.
— Очень болит?
Прежнее неведомое безымянное чувство сменилось другим, название которому Зеб прекрасно знал.
Страсть.
— Не особо, — ответил он, заметив, как дрогнул его собственный голос. Он знал, что обманывал Кейси. Ладонь болела жутко. Но ради того, чтобы Кейси продолжала его трогать, он был готов поймать еще сотню таких мячей.
Но самое невероятное произошло потом, когда она вдруг прижала его ладонь к своим губам и поцеловала.
— Можем пойти попросить лед или…
Как грешно прозвучало это «или».
— Как скажешь, — ответил Зеб и сам не заметил, как другой ладонью обхватил щеку Кейси. — Решай ты.
Он имел в виду не лед. И не пиво. И ничего, что хоть как-то связано с бейсболом. Он провел большим пальцем по щеке Кейси, и она закрыла глаза. На секунду Зеб испугался, что зашел слишком далеко. Что он неверно расшифровал ее сигнал, и сейчас Кейси убежит со стадиона так же стремительно, как убежала из его кабинета в день их знакомства. По большому счету он это заслужил.
Но она не убегала.
— Я живу в квартале отсюда, — сказала вместо этого Кейси, и Зеб услышал, как в этот раз дрогнул ее голос. Почувствовал, как вместе с этим дрогнуло ее тело. — Если ты хочешь.
Но что он хотел? Ответ прост, как и вопрос. Он хотел ее.
Вот только с Кейси Джонсон ничего не бывает просто. Все усложнилось, когда она прижала его ладонь сильнее к своей щеке. Впервые за долгое время Зеб потерял дар речи. Он всегда знал, что сказать женщине. Его детство прошло в парикмахерской. Это стало прекрасным уроком о том, чего хотят женщины и что им нужно. Однажды одна из любовниц назвала его хитрецом. И он действительно был хитер. Хитрый и холодный. Далекий и сдержанный.
Только сейчас Зеб Ричардс был совсем другим. Все, что он чувствовал, — это жар своего тела и тела Кейси.
— Мне нужно успокоиться, — сказал он, понимая, что вся его хитрость в отношении с женщинами временно испарилась. Иначе он никогда не сказал бы этих слов.
Но в то мгновение он не мог сказать ничего другого. Он чувствовал жар в коже, в венах и особенно ниже живота. Все в нем было горячим и твердым. И при всем сексуальном опыте сейчас это чувство казалось абсолютно неведомым и новым. Потому что Кейси видела его таким, каким до нее не видел никто.
Зеб не знал, что будет дальше. Даже если она приглашает его к себе, только чтобы приложить лед, — это уже много. Но все же он рассчитывал на большее.