Куин покрепче вцепился в перила. Он до сих пор не имел ни малейшего представления, почему она связалась с Картером и почему даже теперь отказывается его обсуждать. Так странно… Обычно она ничего от него не скрывала.
Правда, Картер всегда был больной темой. Узнав, что она связалась с сорокалетним бизнесменом, Куин не счел нужным скрывать свое мнение и, не стесняясь в выражениях, заявил, что ее новый ухажер идиот, да и самой ей мозги проверить не помешает. Кэл же велела ему оставить свои мысли при себе. И он честно пытался, но, когда они объявили о помолвке, он не выдержал и рявкнул, что не собирается смотреть, как она выкидывает жизнь на помойку, и что, если она действительно выйдет за Картера, самого Куина она больше не увидит. Тогда-то он по глупости заносчиво считал, что их дружба так крепка и важна, что между ними ничто не встанет…
А она все равно вышла за Картера.
И до сих пор отказывалась обсуждать брак, мужа и его смерть. Неужели потому, что ей все еще больно? И Картер действительно был ее единственной истиной любовью, что невозможно ничем заменить? Куин искренне надеялся, что это не так, потому что, в отличие от него самого, она не одиночка, с легкостью скользящая меж бесконечной вереницы случайных романов и чужих кроватей.
Узнав же, что никогда не станет отцом, до сих пор не верится, что может выявить обычный анализ крови, он окончательно убедился, что навсегда останется один и будет общаться с людьми, и особенно женщинами, лишь на своих собственных условиях. И теперь старательно избегал любых мыслей о несбыточном, старательно следя, чтобы любые отношения сводились лишь к краткому роману. Да и к чему затягивать, если с ним у них нет будущего?
Но притяжение к столь хорошо его знавшему человеку пугало.
Потому что Кэл была важнейшей частью по кусочкам собранной и принявшей его семьи, а с семьей шутки плохи. Она его лучшая подруга, и нельзя просто взять и в одночасье переиграть то, что столь долго отлично работало. Потому что налаженный механизм не ломают кувалдой…
Во-первых, Куин чертовски хорош собой.
Во-вторых, он отлично целуется.
В-третьих, он ее лучший друг.
В-четвертых, вчера она повела себя как последняя идиотка.
Смахнув со лба пот, Кэл ждала, пока успокоится сердце. Пытаясь хоть как-то побороть смущение, она едва не загнала себя на утренней пробежке, но желаемого так и не добилась, и теперь ей не остается ничего иного, кроме как трезво взглянуть на вещи. Вот только вместо этого она предпочла бы, чтобы ее глаза выклевали стервятники.
Если повезет, Куин уже ушел по делам, какими бы эти дела ни были в субботнее утро, и неизбежный разговор отложится еще часов на десять-пятнадцать… Но стоило ей вернуться на яхту, как она сразу же услышала, как работает кофемашина и хлопает дверца шкафа. Что ж, сегодня удача не на ее стороне. Может, если скинуть кроссовки, удастся незаметно проскользнуть на нижнюю палубу…