— А сейчас зачем пришел? Да еще привел свою женщину?
— По пути в ресторан решил проверить моих мальчиков. Они хорошо себя ведут?
— Они наверху, спускают пар. Никаких папарацци и дилеров, всего лишь обычные девчонки.
— Понятно, если что изменится, сразу же сообщи.
— Как скажете, босс.
Гален протянул Куину пиво, и тот сжал одну руку на горлышке бутылки, а второй ухватил Кэл за запястье, которое она сразу же попыталась высвободить. Он неторопливо нагнулся к ее уху и шепнул так, что сторонние наблюдатели наверняка решили, что он нашептывает ей нечто сексуальное, вот только в его словах не было и намека на романтику:
— Сидеть.
— Я не собака! Не смей мной командовать!
— Кэллахан, еще немного, и мое терпение лопнет. Не нарывайся.
Закусив губу, Кэл уставилась на мужа с неподдельным страхом. Тоби всегда говорил эти слова, «не нарывайся», прежде чем выстреливала его рука. Пощечина, удар… Она никогда не знала, что ее ждет. А когда замах переходил в ласку, заканчивающуюся нежеланным сексом, было еще хуже.
Пытаясь успокоиться, она напомнила себе, что Куин — не Тоби. И он никогда ее не ударит. Только Тоби же здесь вообще ни при чем. Просто она опять вручила свою любовь, самый драгоценный дар, что у нее был, и его вновь отвергли. Все, над чем она так долго трудилась, — независимость, достоинство, — все это вновь ускользает… А сама она словно растворяется в воздухе.
Не в силах вдохнуть, она прижала руки к груди. Как же здесь жарко и шумно, а сердце бьется так, словно пытается выпрыгнуть из груди.
Отлично, похоже, у нее очередной приступ паники, что начались за месяц до смерти Тоби. Голова кружилась, а все тело словно заледенело, но Кэл точно знала, чего сейчас хочет. Убежать от Куина и от самой себя, но это невозможно. Она вцепилась в его руку, словно надеясь, что та сумеет вырвать ее из обволакивающей со всех сторон тьмы.
— Что за… — услышала она бесконечно далекий голос Куина, чувствуя, как подгибаются коленки. А потом сильные руки подхватили ее за талию и прижали к себе.
— Рыж, я держу тебя, — шепнул он ей на ухо, — только дыши. Давай, детка, дыши.
Она отчаянно цеплялась за успокаивающий голос, мужское тепло и запах. Медленно вдыхая, она чувствовала, как постепенно тает сковавший ее лед, а мир перестает стремительно кружиться.
— Давай, соберись. Я здесь, все хорошо. — Запустив пальцы ей в волосы, он легонько массировал ей голову. — Просто дыши этим мерзким воздухом.
Она невольно усмехнулась.
— Если тебя отпустить, устоишь на ногах? — шепнул он, легонько целуя ее в щеку.
— Наверное.
Все еще немного пошатываясь, она перевела дыхание. Что ж, вот еще один знак, что ей пора от него отдохнуть. Она не может оставаться с ним в отношениях. Ни с ним, ни с кем-либо другим. Потому что если всего пара неосторожных слов способны загнать ее на край бездны, ей лучше оставаться одной. Потому что, любя, становишься уязвимым, а отношения требует жертв, к которым она не готова.