Эти его кивки, в свою очередь, рассмешили Марину. Она не сдержалась, прыснула и шутливо погрозила Андрею пальчиком – ай-яй-яй! Нехороший мальчик!
Поскольку рука уже была поднята, то она решила использовать этот жест, чтобы взять сакадзуки, и потянулась к ней. Но Андрей опередил, быстро отставил пиалу в сторону.
– Я думаю, что тебе уже достаточно, моя дорогая! – объявил он. – Саке хоть и очень приятный напиток, но не такой уж слабенький, как тебе поначалу кажется. Поверь мне! Хватит. Тем более саке кончилось. Лучше вот что выпей! Будет хорошо!
Он встал, достал из холодильника бутылку минеральной воды, налил в стакан. Бросил туда ягодку малины.
Марина смотрела, как ягодка медленно опускалась на дно стакана навстречу поднимавшимся оттуда пузырькам. Наконец она приземлилась. Марина взяла стакан, сделала несколько глотков. В голове слегка прояснилось.
– Вот и чудно! – сказал наблюдавший за ней Андрей. – Пойдём посмотрим, что там у нас получилось. Возьми стакан с собой!
Марина подумала, что уже, наверное, очень поздно и давно надо уходить. Следовало сообщить об этом Андрею.
Надо вынуть телефон и написать ему.
Но она опоздала, он уже вёл её наверх, крепко держал за руку. В другой руке у неё был стакан с водой, телефон остался на кухне, так что мысль эта оказалась трудновыполнимой, и она оставила её в покое. Тем более что ей очень хотелось посмотреть на фотографии.
Снова они очутились в маленькой тёмной комнате, освещённой таинственным красным светом. Марина пила воду маленькими глотками, широко распахнув глаза, напряжённо следила за тем, что делает Андрей.
Всё это опять походило на некое волшебное таинство. На белых листах фотобумаги проявлялись поразительные по красоте фотографии, на которых она с трудом узнавала себя. Андрей споро подцеплял их, вынимал из ванночки, выкладывал на сушильный барабан. Они уплывали в темноту, чтобы через несколько мгновений появиться уже сухими, блестя глянцевой поверхностью.
Андрей снимал их с барабана, распрямлял, укладывал под резак, ловко орудуя им, обрезал края, каждый раз несколько менял формат фотографии. После чего, бросив секундный взгляд, большинство из них сразу рвал, выбрасывал. Некоторые выкладывал на большое стекло, покрывавшее стол.
Марина с сожалением смотрела, как обрывки очередной уничтоженной фотографии летят в мусорное ведро. С её точки зрения, каждая из них была шедевром. Она невольно подошла чуть ближе к нему, перевела восхищённый взгляд на тонкое лицо фотографа. Правая его сторона была в тени, левая – освещена красным мистическим светом.