Дверь открылась без стука, и служанка в строгом длиннополом платье и белом накрахмаленном переднике молча вкатила маленький столик на колесиках, уставленный парящими горшочками. Низко поклонилась, причем почему-то обоим присутствующим, совершенно не обращая внимания на полуголый вид девицы, и покинула покои. Первая — сообразив о своей оплошности, она быстро привела одежду в порядок — осторожно присела на край огромной постели, придвинула ближе столик и стала кормить его с ложечки, как маленького.
А монарх, с удовольствием поглощая великолепное горячее мясо с жирной грибной подливой, попытался было обдумать положение, в которое он попал по собственной глупости. Но мысли ворочались как-то вяло, сил не было, и он заснул, так и не доев эту вкуснятину.
Проснулся, судя по слабому свету за окном, уже поздним вечером со зверским чувством голода. Порадовался за себя — значит быстро идет на поправку — и потребовал ужин. Давешней дуры-служанки не было, но она появилась вместе со столиком на колесиках и ароматом свежевыпеченного хлеба. Вновь с заметным удовольствием покормила его с ложечки, хотя сейчас Кирилл уже мог в этом важном деле обойтись и без посторонней помощи — силы прибавлялись на глазах. Осторожно приподняв его забинтованную голову, напоила довольно крепким наторианским. Потом проявила очередную инициативу — разожгла камин, чтобы в комнате было теплее, и устроила, как она выразилась, приведение раненого в божеский вид — тщательно протерла влажным полотенцем с головы до ног, осторожно ворочая его с боку на бок. Внимательно осмотрела дело рук своих, то есть нагого монарха, и глубокомысленно заявила:
— Теперь необходимо поднять тебе настроение.
Без титула и на "ты"? — чудеса в решете!
Девица, тем временим, в мгновение ока разоблачилась и юркнула к нему под одеяло. Кирилл к такому развитию ситуации готов не был, но возражать не стал — служаночка была горячая и почти все сделала сама, устроившись сверху.
****
Проснулся он с первыми лучами солнца — комната была на восточной стороне здания. Осмотрелся — ночевал Кирилл в одиночестве. Уже хорошо. На прикроватной тумбочке, украшенной свежими цветами в хрустальной вазе — такие пока умели делать только в Сангарии — обнаружил колокольчик. Соответственно воспользовался. Служанка появилась через секунды. Не давешняя, которая грела ему постель, а другая. Присела в реверансе и задала сакраментальный вопрос:
— Чего изволите, ваше императорское величество?
Опять титулуют! — скривился про себя Кирилл и потребовал:
— Завтрак.
В этот раз ему дали поесть самостоятельно, только, приподняв, подложили подушки под спину. Уже прихлебывая горячий кофе, задумался.