Женщина виновато улыбнулась и отложила снимки в сторону.
— Извини, но я вправду никогда не видела этого человека. Да я, собственно, никуда и не хожу. Утром — на работу, с работы — домой. Только в магазин за продуктами да и то, когда есть деньги.
— Разве наше доблестное командование тебе не помогает?
— Конечно, пенсию мне выплачивают почти регулярно, но ведь пацаны растут… — казалось, Людмила вот-вот заплачет. — Растут без отца…
Мономаху очень хотелось остаться у Блиновой еще на полчасика, поговорить с ней по душам, но у него катастрофически не хватало времени. Он был зол, как черт, ему хотелось ругаться последними словами и все из-за того, что почти сорок минут вылетели впустую. Мономах не сомневался, что Степашкин и покойный Климов видели не кого-нибудь, а Игоря Блинова, но тот приходил не к своей жене.
Тогда к кому? Чтобы найти ответ на этот вопрос, требовалась масса времени, которого не было. В этой квартире Блинов прожил несколько лет. Натурально, успел завести каких-то знакомых, друзей, возможно, любовницу. Перед Толоконниковым стояла сложная задача — направить разговор в нужное русло, чтобы Людмила, ни о чем не подозревая, вывела их на возможные контакты.
— Не надо, не плачь, — сказал он, почувствовав, что из его уст слова утешения звучат несколько фальшиво. — Сколько можно жить прошлым?.. Почему бы тебе не выйти замуж еще раз? Мальчикам нужен отец.
Людмила горько усмехнулась.
— Да кому я нужна с детьми?
— Дети — не помеха. Думаю, Игорь был бы не против, а даже наоборот. Нельзя же оставлять мальчиков сиротами.
— Да они и при живом отце были сиротами, — неожиданно зло сказала Людмила. — Его не было дома десять месяцев в году, а когда он приезжал в отпуск, то редко сидел в квартире. То друзья, то рыбалка, то охота. Да что греха таить, были у него и другие женщины. Я это точно знаю. А уж вы, его друзья, и подавно.
— Ну, не преувеличивай, — нарочито неуверенно отозвался Мономах. — Игорь всегда был примерным семьянином.
— Неужели? — в голосе Людмилы появились нотки сарказма. — А кто покрывал его?.. Конечно же, вы. Когда у младшенького поднялась температура, я полдня разыскивала Игоря по его собутыльникам. Позвонила одному, второму, третьему — нету. И знаете где я его в конце концов обнаружила? У своей собственной соседки!
— Да что ты говоришь? — изумился Мономах. — У какой это соседки? Рыжей такой, худющей?
— Нет, у Альки из сороковой квартиры. Я совершенно случайно заглянула к ней, вижу, его ботинки в прихожей стоят. Он потом, конечно, оправдывался, что заскочил на минутку, но я то знаю… Конечно, не упрекала его, не устраивала истерик. Это не в моих правилах. Но крови он мне, гад, попортил… Только я одного не пойму — что вы, мужики, в этой Альке находите? Вот и братик мой двоюродный, когда переехал ко мне, тоже к ней захаживал. Медом у нее, что ли намазано? — Людмила опустила лицо в ладони и беззвучно заплакала.