– Так теплее, – говорю я, когда она смотрит на меня с недоумением.
Уэлч снова начинает мерить шагами берег. Взад и вперед, взад и вперед. В прошлый раз у нее был револьвер. Сейчас я его не вижу, но если оружие прячу я, то может прятать и она. Джулия отходит от причала на пару шагов, поближе ко мне и Карсон.
Раздается пронзительный крик чайки. Я поднимаю голову, быстро втягиваю воздух. Птица кружит над нами – черный силуэт на фоне неба, – и скоро к ней присоединяются еще две. Совсем как в прошлый раз, когда они прилетели незадолго до буксира. Они знают, что он уже близко.
Проходит еще пара минут, и мы слышим гудок, приглушенный и гулкий. Уэлч останавливается и разворачивается лицом к горизонту. В ее глазах затравленное выражение, которого я никогда еще не видела.
– Готовьтесь, девочки, – говорит она.
Еще один гудок, и из тумана выплывает буксир. Чайки перекрикивают друг друга. Я хочу зажать уши руками, но Джулия кивает мне, и я подхожу ближе к причалу, а Карсон плетется за мной.
Все в точности как в прошлый раз. Буксир медленно разворачивается, демонстрируя знакомую маркировку. На палубе никого нет, и чем ближе буксир, тем сильнее бросается в глаза пустота. Ни сложенных одна на другую коробок. Ни поддонов с консервами. Один-единственный ящик с яркими надписями по бокам.
Я смотрю на Джулию. Она напряженно покусывает щеку.
– Так бывает?
Она качает головой и что-то произносит, но мотор буксира ревет так громко, что я не могу разобрать ни слова; впрочем, ее мрачно искривленные губы говорят сами за себя.
Кран со скрежетом начинает вытягиваться. Он подцепляет ящик – единственный ящик – и переносит его на причал. В прошлый раз груз сбросили на настил, но на этот раз манипулятор разжимается, лишь когда ящик касается досок. Дребезжа цепью, кран втягивается, и раздается последний гудок, от которого у меня еще долго звенит в ушах.
Мы наблюдаем за тем, как буксир, поднимая огромную волну, удаляется от берега. В прошлый раз мы с трудом дождались разрешения приблизиться. Сейчас никто не хочет делать первый шаг.
Я смотрю из-за плеча Джулии на Уэлч. Стиснув зубы, она мотает головой, и по ее щеке стекает слеза, оставляя блестящий замерзающий след. Я никогда не видела ее такой: ни когда началась токс, ни даже в мой первый семестр, когда одна девочка сломала руку и кость вылезла наружу, разорвав кожу.
– Ну? – Она поворачивается к нам, и я невольно отступаю при виде ее красных глаз. – Чего вы ждете?
Джулия улыбается.
– Только после вас.
Повисает пауза. В воздухе так тихо, что я слышу испуганное дыхание Карсон, а потом Уэлч проносится мимо нас, оттолкнув с дороги Джулию. Мы выходим на причал следом за ней. Доски стонут под ногами, ветер крепчает.