Зинка, увидев на руке Стеллы прокурорский подарок, практически задохнулась от восторга:
– Ну, конечно, какой там Турик?! – Она всплеснула руками. – Разве возможно ему теперь с прокурором сравниться? Красотища-то какая! И вещь полезная и в голодный год будет, что продать.
– Ни за что! Голодные годы уходят, прокурор мне пообещал помочь с выплатой ипотеки. – Стелла не хотела ничего подобного делать, но как-то само собой получилось, что при этих словах она показала Зинке язык. Вот что значит дурное влияние окружающей среды.
– Никак в банк придут с прокурорской проверкой? – Зинка прищурилась. – Тут они тебе проценты-то и снизят. А ещё лучше, пусть совсем отменят. Я слышала, в банках есть такая тема, своим приближенным к руководству давать беспроцентные кредиты.
– Нет. Сказал, деньгами поможет. Он богатый прокурор. Сама понимаешь, мелкий коррупционер. – Стелла лишний раз продемонстрировала подруге новые часы.
– Мать честная! А что взамен? В рабство тебя возьмёт?
– Ага! В сексуальное. – Стелла залилась счастливым смехом.
Следует признать, что сексуальное рабство у прокурора её очень даже устраивало. Так что с того момента, как они вернулись в город, погода опять наладилась.
К концу недели Стелле и Борцу сумо всё-таки удалось скомплектовать отдел финансового учёта, включая начальника этого отдела в лице хорошо образованного амбициозного молодого человека. Правда, согласование его кандидатуры с Бородатой женщиной, как и предполагала Стелла, потребовало дополнительного времени. Но то ли Машутин был не на шутку увлечен какими-то своими московскими коллизиями, то ли решающую роль сыграло то, что кандидат являлся дальним родственником главного бухгалтера, но молодой человек был утверждён и приступил к исполнению. Ведь к главному бухгалтеру в жирной-прежирной конторе относились уважительно абсолютно все, и Стелле даже показалось, что прежний директор её слегка побаивался. Видимо, это же отношение перенял и Машутин.
– Не боишься, что этот кент тебя подсидит? – поинтересовалась Зинка, разглядывая молодого человека, когда тот появился в кафе.
Молодой человек выглядел очень респектабельно и модно, ещё и в галстуке, несмотря на лето. Галстуки у мужчин, работающих в жирной-прежирной конторе, не практиковались, видимо тон задавали программисты. Действительно, только представьте нестриженого и небритого человека в трусах, шлёпанцах и галстуке. Сам Машутин и прежний директор, хоть и ходили в модных пиджачках, но пиджачки эти комплектовали в основном с джинсами, а уж галстуки и вовсе считали излишними. Великолепный Разумовский, правда, иногда форсил с расписным шейным платком, но им он, скорее всего, прикрывал отвисшие как у бульдога брыли. Так что подчинённый Стелле начальник отдела финансового учёта смотрелся замечательно, практически как адвокат только гораздо моложе.