. Отношения между двумя ведущими членами кабинета министров США, и ранее не отличавшиеся дружелюбием, подернулись, как говорят американцы, кислинкой. "Кризисной ситуацией в вопросах контроля над кризисной ситуацией" окрестили в американской прессе столкновение Хейга и Уайнбергера. Вплоть до самого последнего дня пребывания Хейга на посту государственного секретаря Уайнбергер и президентская "тройка" видели в нем потенциального узурпатора их функций.
Единственным деятелем администрации высшего ранга, чье поведение в эти дни было признано безупречным, оказался Буш: пока он летел на самолете в Вашингтон, один из его помощников разработал линию поведения вице-президента в сложившейся непростой обстановке. В представленных предложениях содержалась, в частности, рекомендация "не проявлять ни особой настырности, ни робости" в руководстве страной в отсутствие президента. Буш скрупулезно придерживался данных ему рекомендаций весь тот отрезок времени, в течение которого шел процесс выздоровления президента. Он руководил заседаниями кабинета министров, встречался и беседовал с иностранными лидерами, приезжавшими в США, совещался с законодателями но оставлял все важные решения до возвращения Рейгана. Через двенадцать дней после совершения покушения на его жизнь Рейган, заметно похудевший и еще передвигавшийся с большой осторожностью, был перевезен в Белый дом, где был продолжен курс лечения уже в домашних условиях. Тщательное наблюдение за процессом выздоровления Рейгана осуществлялось Нэнси Рейган, придирчиво следившей за соблюдением режима лечения, отдыха и питания и не допускавшей никаких отклонений от него. Ничего более важного, чем здоровье и благополучие ее мужа, для Нэнси Рейган не существовало.
В эти насыщенные драматическими событиями дни американцы, как и во время инаугурационных торжеств, вновь получили возможность лицезреть на телевизионных экранах всю рейгановскую семью. Младшие Рейганы, озабоченность которых состоянием здоровья отца не скрывала возбужденности, вызванной повышенным вниманием прессы к ним лично, посещали раненого президента в госпитале, комментировали процесс его выздоровления, сопровождали его при выписке. Вновь на короткое время возродился общественный интерес к членам этой необычной семьи, и вновь заговорили о их неординарных отношениях между собой. Этот интерес был вполне понятен и естествен: чета Рейганов была единственной из президентских семей с 40-х годов, жившей в Белом доме без детей и внуков. Правда, молодое поколение Рейганов уже давно вышло из детского возраста, но даже самый молодой представитель этого поколения — Рональд Рейган-младший в отличие от своих сверстников — детей предшествующих обитателей Белого дома никогда не жил с родителями в 25-комнатной президентской резиденции. Бросающуюся в глаза отчужденность младших Рейганов от президентской четы объясняли по-разному — кто их рано проявившейся самостоятельностью и понятным стремлением молодых людей к независимости, кто сложными отношениями с Нэнси Рейган. Скорее всего были правы и те и другие.