. Судя по воспоминаниям тех, кто его тогда знал и слышал, у слушавших его людей создавалось, как правило, впечатление, что никому до них не доводилось слышать из уст Рейгана то, что он им, и только им, так сокровенно рассказывал.
Нельзя, однако, говорить, что тексты его выступлений оставались неизменными из года в год и из аудитории в аудиторию. Уже на третий год в них (особенно в тех случаях, когда он выступал перед представителями деловых кругов) стали появляться оценки политического характера, учитывающие консервативную линию в вопросах внешней и внутренней политики американского государства, которую традиционно занимали хозяева "Дженерал электрик", да и вообще представители власть имущих. (Правда, тогда ни владельцы корпорации, ни сам Рейган не решились бы открыто назвать себя консерваторами — американцы в массе своей относились еще к консерватизму как к чему-то не заслуживающему ни интеллектуального признания, ни политического уважения.) Продолжавший номинально числиться демократом Рейган примкнул к движению "Демократы за Эйзенхауэра" и голосовал на выборах 1952 и 1956 гг. за кандидатов республиканской партии. Сначала только изредка, а со временем все чаще и чаще в его выступлениях начинает вновь фигурировать тема сатанинских намерений советского и международного коммунизма по захвату контроля над кинопромышленностью Голливуда. "Уродливая реальность возникла в нашем городе по прямому указанию Кремля, — заявлял он, настойчиво проводя мысль о том, что коммунистов удалось изгнать лишь благодаря мужеству и решительности, проявленным им лично и несколькими его друзьями и единомышленниками. — Но борьба не кончена, — подчеркивал он. — Мы знаем, конечно, что выиграли лишь одно сражение. Они выползают из-под камней, а поскольку у людей короткая память, находится немало таких добреньких, но заблуждающихся лиц, готовых оказать им помощь". (Он был ошеломлен, по его словам, "обнаружив, в какой степени полностью неинформированными относительно внутреннего коммунизма и методов его деятельности" оказались аудитории, перед которыми ему приходилось выступать. В этом плане, удовлетворенно подчеркивал он в своих мемуарах, он сыграл "весьма полезную роль, пробудив многих людей к осознанию опасности на задворках их собственного дома".) Войну, которая идет и в которую вовлечены все американцы, нельзя просто переждать, развивал он эту мысль. "Войны кончаются либо победой, либо поражением. Один из крупнейших в мире специалистов по коммунизму сказал, что у нас еще есть 10 лет. Десять лет не на то, чтобы решать, что делать, а для того, чтобы одержать победу или потерпеть поражение, — к 1970 г. весь мир будет либо в рабстве, либо свободным". Все чаще начинает муссироваться в его выступлениях и тема опасности для общества свободного предпринимательства активного (он говорил, настырного) вмешательства правительства в деятельность частного капитала, и тема частной инициативы как незыблемой основы свободного общества. Голливудские анекдоты стали занимать в тексте его выступлений все меньше и меньше места, а спустя некоторое время почти полностью исчезли.