Чаровница повернула в сторону творческих мастерских. На дверях первой было написано: «Живопись». Почему бы не начать с нее?
Все было залито голубым светом. Запах стоял не слишком приятный, проще – вонь, которую с трудом заглушали разного рода ароматы. Полки были заставлены какими-то баночками и коробочками. Возле них в полном одиночестве суетился маленький толстый человечек в длинной почти до колен рубашке и большой белой маске. Увидев посетительницу, тут же закричал:
– Приветствую дорогую гостью! Я художник Модест Корсетов, член нескольких международных академий. Моя выставка уникальна. Такого вы не увидите нигде.
– Что-то не вижу ваших картин? – сказала Чаровница.
– Я и не пишу картин в традиционном смысле слова. О, вижу, вам совсем не знакомо мое творчество. Тогда обо всем по порядку. Известно ли вам имя Пьеро Мандзони?
– Честно? Нет.
– Понятно, непросвещенная. Он стал известен благодаря некоторым своим работам, но не так, как бы ему хотелось. И тогда в 1961 году он устроил выставку, которую назвал «Дерьмо художника».
– То есть? – начала догадываться Чаровница.
– Правильно мыслите. Он разложил свое дерьмо по баночкам, ровно по тридцать грамм, поставил автограф и получил в результате огромную сумму. Вот я и решил продолжить традицию мастера. Но я превзошел его. В этих баночках не только дерьмо, но и моча, а также, простите, обыкновенный харч. Могу заверить: все мое.
– Так в чем же ваша оригинальность? – внаглую поинтересовалась ведьма.
Однако художника на такую провокацию не купишь.
– Как в чем? В разнообразии «материалов». В цене, она у меня гораздо дешевле. И потом, я продаю свой товар за российскую валюту. Хотите баночку всего за двадцать тысяч? Нет? Тогда за десять? Снова нет? Зачем же вы сюда пришли?
– Думала увидеть живопись. Картины…
– Ну, нет. Тут я не стал повторять Пьеро. Зачем что-то рисовать? Это пережиток прошлого.
Чаровница извинилась и заспешила в следующую мастерскую. Надпись гласила, что тут находится театральная студия во главе с режиссером Порфирием Авансценером.
Едва ведьма оказалась внутри, как стоящий к ней спиной лысый мужчина повернул свой профиль с огромным, вылезающим из-под маски носом и приложил к губам волосатый палец:
– Тише! Идет репетиция.
Чаровница посмотрела на сцену. Актеры казались очень странными. Их можно было принять за «завернутые» в мясо скелеты без кожи. Внешне это выглядело жутковато, сразу припомнился Клайв Баркер[15] и его «Восставший из ада».
Она уже собиралась уйти (зачем мешать творческому процессу), но тут Авансценер похлопал артистам, объявил перерыв и полностью переключил внимание на посетительницу.