А летел гусь на святую Русь и принес превеселые-вести о том королевстве в град Москву.
Повезло гусаку – попал не в пирог, не во щи, а к тому шутнику, что держит раек в Марьиной роще. Прочитал шутник, что намарано.
А в роще во Марьиной гулялось гуляние – троицын день. Колпак набекрень – зазывалы вопят балаганные, продает коробейник свою дребедень – кольца да зеркальца, голосит лотерейщик: «В копейку билет – золотой браслет, – счастье-то вытащи-ка!»
Собрались ребятишки около сбитенщика, рядом бой с ученой блохой, а кого завлекают мороженники, а кого пироги с требухой и творожники, и качели, и карусель, и печеных кому карасей – все, что любо!
И гулял между прочего люда гость, приезжий из Тулы – прямой, не сутулый, молодой мастеровой, с той кудрявой головой и с очами горячими теми, что девицами ценятся всеми, – подмастерье Левши того самого тульского, что потом блоху подковал.
Шел Иван, подсолнух полузгивал и без пары себе тосковал.
Был он статен, во многих ремеслах умел, а невесты пока не имел. Дело, что ли, в Москве за невестами?
А у ящика с занавесками, с петухом на трефовом тузе – отставной солдат в картузе, с бородой из мочала, зазывает раек глядеть:
– Кому деньги некуда деть, подходи, начинаю с начала. Знаменитая панорама, двухголовая дама, мадам Сюрту!
А за ней перемена – два феномена в спирту. Султан подарил государю Петру.
А вот андерманир-штук – Бонапарт на тулуп меняет сюртук со стужи да кушак подтянул потуже.
А вот анонс: Макс-Емельяния – гусь принес в Москву на гулянье. Нашей программы гвоздь. Подходи, молодец, будь гость.
Двести тысяч правителей-кесарей, а ни косарей, ни слесарей. Царь у царя по карманам шуруют, что своруют, на то и пируют.
А вот град Онтон, благородство в нем и бонтон. Вон там дворцовый фонтан, на нем морской бог Нептун, а позади топтун, стережет серебряных рыб, ест их один граф Агрипп. Граф – монарший слуга, ему и тельное и уха из осетров да щук.
А вот андерманир-штук – онтонский герой Аника-воин. Ста крестов за войну удостоен. Кого хошь пополам сечет, за то ему и почет. В шуйце сабля, в деснице палица. Смерть самою укокошить хвалится, а царевну Алену в жены забрать. Есть и пословица кстати – не хвались, идучи на рать, а хвались, идучи с рати.
А вот – онтонская царевна Алена, не румянена, не белёна, бела и румяна сама. Не гляди – соскочишь с ума. Что Милена пред ней? Что Пленира? Обойди хоть полмира, хоть мир – нет красавицы краше. Вот глаза – с бирюзою две чаши. А уста – цвет весенний с куста. Брови – райские перья.
Подходи, подмастерье, погляди. До груди – с натуры картина. И цена за посмотр не полтина, а всего пятачок, чуть побольше алтына.