ПОНИК. Вынули...
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Из капсулы, помнишь...
ПОНИК. Ага...
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Ке-ке, мне так хорошо! У меня словно душа вырвалась на свободу!
ПОНИК. Душа вырвалась...
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Из меня все шлаки вышли, кожа гладкая, голова легкая... Ке-ке, мне так легко дышится, знаешь, давай все начнем заново, как будто ничего не было! Приезжай домой, Ке-ке!
ПОНИК. Домой?
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Конечно! Я куплю шампанского, надену платье, самое красивое, какое ты захочешь! Ты забудешь про свой лес и никуда от меня не уйдешь! Да?
ПОНИК. Да!
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Ну же, милый, я тебя жду, иди ко мне!
ПОНИК. Я иду!
Отключается.
Мать продолжает разговаривать с Боцей.
МАТЬ. У меня нет настоящего паспорта, я не знаю, сколько мне лет, и мне все кажется, что я молоденькая. Когда я была маленькой девочкой, мой отец и мамаша ездили по ярмаркам и давали представления, очень хорошие. А я прыгала сальто-мортале и разные штучки. И когда папаша и мамаша умерли, меня взяла к себе одна немецкая госпожа и стала меня учить. Хорошо. Я выросла, потом пошла в гувернантки. А откуда я и кто я — не знаю... Кто мои родители? Может, они не венчались... Не знаю. (Поднимает с земли бутылку водки, пьет.) Ничего не знаю. Так хочется поговорить, а не с кем... никого у меня нет.
Протягивает Боце водку — Боца подносит бутылку ко рту, пьет, не переставая пристально вглядываться в мать. Мать садится на землю.
Ты, Боца, очень умный человек и очень страшный; тебя должны безумно любить женщины... Бррр...
Боца продолжает смотреть на мать и пить из уже пустой бутылки. К матери подбегает свидетель.
СВИДЕТЕЛЬ. Давай, надо валить отсюда, пока эти не очухались...
К свидетелю подбегают несколько иностранцев, жмут ему руку и фотографируют.
2-Й ИНОСТРАНЕЦ. Thanks, thanks!
1-Й ИНОСТРАНЕЦ. Спа-сы-бо, good! Ка-ра-шо!
ИНОСТРАНЦЫ. Western! Cool! Ма-лад-цы!
3-Й ИНОСТРАНЕЦ. Ну слушай, спасибо, браток! Порадовал.
СВИДЕТЕЛЬ. А... вы — с ними?
3-Й ИНОСТРАНЕЦ. С ними, с ними. Я, как бы это объяснить, эмигрант, политический, так сказать... Ты меня не узнаешь?
Снимает парик Элвиса.
СВИДЕТЕЛЬ. Нет...
3-Й ИНОСТРАНЕЦ. Ну вот... уже забыли... А когда-то в веселые девяностые все выпуски новостей с меня начинались... да... все было... все! И все! Всех имел! Но потом спросили, спросили за все — в основном, почему налоги не платил, спросили... пришлось рвануть...
2-Й ИНОСТРАНЕЦ. Ка-ра-шо!
3-Й ИНОСТРАНЕЦ. Yes, yes, гоу туда — дай поговорить с земляками!
2-Й ИНОСТРАНЕЦ. Не вопрос.
Уходит.
3-Й ИНОСТРАНЕЦ. Так, забыл, о чем говорил... А, вот, — и слушай, щас такая ностальгия по Родине — пять лет решался — съездить, повидать... Даже фамилию себе такую придумал... смешную... ну, не важно... И вот — приехал — и что, — до сегодняшнего дня, — скука! Рестораны, шлюхи, бутики, порносайты — что здесь, что там — одно и то же! А тут — наконец-то — наше, родное! Спасибо, брат! Эти чучмеки думают, — блины, икра, самовар — это и есть Россия — а нет! Россия это вот! Тут, брат, блинами не отделаешься — тут приехал на блины — и тебя вперед ногами вынести могут — эх! Кровь кипит! Руки трясутся! Кайф, мать вашу! Спасибо! На вот тебе! Заработал! Думал — не увижу Родину, а тут, — надо же!